Словам Гаары понадобилась секунда, чтобы достичь сознания Ли.
- Что?!

Рука Гаары ударила джонина в грудь, когда он с силой оттолкнулся и отскочил назад. Ли с немалыми усилиями удалось сесть. Гаара, согнувшись, находился в самом дальнем углу кровати у стены, а его глаза… Ли быстро огляделся.

Над тыквой парила завеса искрящегося песка, а в неожиданно воцарившейся тишине пробка, что катилась по полу, издавала чуть больше шума, чем должна была.

- Ли, - сказал Гаара напряженным тоном, - я на пределе. Не пугай меня так.
- Прости, - прошептал Ли.

Гаара ничего не ответил, а одним взглядом послал Песок обратно в тыкву, затем он пальцами дотронулся до колена Ли, будто принимая его извинения, а может, это значило что-то еще.

Ли глубоко вдохнул и потряс головой из стороны в сторону, пытаясь привести мысли в порядок. Его руки дрожали, ему было жарко, а еще он чувствовал пульсирующую эрекцию. О чем он вообще думал?! Что он делал? Гаара сказал… сказал…

Гаара закрыл глаза. Он прижал два пальца ко лбу, а на его лице застыло напряженное выражение, будто он пытался использовать какую-то сложную технику.

Когда он открыл глаза, Ли пораженно осознал, что этот спокойный, контролирующий себя человек, который был его другом, вернулся, будто бы по мановению какого-то выключателя. И это не было маской, это просто был еще один Гаара. А тот монстр… он тоже был частью его. Ли же, который всегда был одним и тем же, за исключением той личности, что появлялась после употребления алкоголя, просто не мог справиться с той гаммой перемен, которой обладал Казекаге.

- Я сделал тебе больно? – очень спокойно спросил Гаара. Прислонившись к стене, он сполз по ней на постель и сел, согнув ноги в коленях; его лицо нахмурилось от попыток сконцентрироваться.
- А? Что ты имеешь в виду? Нет.
- Почему ты тогда так закричал?
- Почему я… Гаара, ты спросил… ты спросил, будет ли у нас…
- Секс?

Ли закивал головой. Для Гаары странным было уже то, что он произнес это слово.

- Мне показалось, вопрос был довольно своевременный. Из моего опыта, люди, делающие подобное, собираются заняться сексом. К тому же, я чувствовал твою эрекцию.

Ли перевел взгляд на свой несессер с кунаями. Нет, наверно, если он убьет себя прямо сейчас, Гаара расстроится.

Как вдруг до него дошел смысл сказанного.

- Что ты имеешь в виду под своим опытом? Хочешь сказать, ты занимался этим раньше?!
- Нет.

Ли с облегчением выдохнул.

- Но я видел, как это делают. Я знаю, что такое секс.

Ли как обухом по голове ударили.

- Что ты имеешь в виду? Что значит, видел, как делают?

Пожалуйста, пусть он скажет, что просто изучал какой-нибудь иллюстрированный учебник или…

Гаара проделал неясный жест по направлению к левой стороне своего лица.

- Когда я был моложе, я подглядывал за людьми при помощи своей техники Третьего глаза. Я кучу раз видел, как люди занимались этим.

О Господи.

Ли обхватил колени руками и зарылся туда лицом.

- Гаара… пожалуйста, скажи, что ты больше так не делаешь…
- Я прекратил много лет назад, - безразлично отозвался Гаара. Когда Ли посмотрел на него, он увидел, что Казекаге уставился в стену, его лицо было бесстрастным, а руки небрежно лежали на коленях. – Мне перестало быть интересным то, что люди делают вместе: разговаривают, едят, дотрагиваются друг до друга и все такое прочее. Я не понимал большую часть того, что видел. Это было далеко за пределами того, что приходилось переживать мне. Да и вообще, никакого физического желания у меня еще и быть не могло. Мне было всего шесть лет.

О Боже.

- Через несколько лет после этого, мои опекуны объяснили мне основы. Они были сильно удивлены, что я уже об этом знаю, а еще они не на шутку взволновались. Они также дали мне некоторую дополнительную информацию, а потом разъяснили, как определить признаки возбуждения и как подавить его с помощью чакры.
- Но зачем? – спросил Ли.
- Они сказали, что сексуальное возбуждение для меня будет подобно сну, а значит, возможностью для Шукаку получить контроль надо мной, - его губы искривились в ухмылке. – Даже тогда я понимал, что они лгут мне. Они просто не хотели, чтобы я ходил по деревне, насилуя все, что движется. Я не совсем понимал, как это делается, но точно знал, что для этого нужны два человека. А у меня не было никого. И мне не нужен был никто. Мне нужен был только я, я любил только себя. Я убивал, чтобы выжить, а больше мне ничего не нужно было.

В будто мертвой тишине Ли вспомнил того холодного, смертельно опасного мальчика, с которым ему пришлось сразиться, и то создание, что скрывалось за Песчаной Броней.

- Но я больше не такой, - сказал Гаара, отворачиваясь.
- Я знаю!

Снова тишина, еще напряженней, чем предыдущая.

Гаара сказал это очень тихо, в его голосе ясно слышалась боль… Ли среагировал, как на автомате, вскочив на колени и схватив Гаару за запястье в успокаивающем жесте.

Они оба смотрели на их сцепленные на коленях у Гаары руки. Ли подметил, что Песок в тыкве никак не отреагировал.

Гаара убрал руку. Пальцами он дотронулся до своей кожи, будто ожидая найти ожоги.

- Сейчас люди дотрагиваются до меня, - медленно сказал он, все еще смотря на свое запястье. – Канкуро, Темари, Наруто… Это не всегда легко. Часть меня все еще ждет, что они будут реагировать, как раньше, как все остальные.

А как до него дотрагивались раньше? В страхе отталкивали? Хватали со злостью? Атаковали, а затем были убиты Песком? Да, теперь Ли было понятно, как жизнь может заставить человека ненавидеть любые физические контакты.

Гаара посмотрел на свою ладонь, затем приблизился и прикоснулся к щеке Ли. Жест был явно преднамеренным и никаких чувств не выражал.

- Я чувствовал себя так же, когда ты первый раз дотронулся до меня. Я никогда даже и не думал, что что-то может измениться. Но потом что-то поменялось, и я не знаю, почему так вышло. Наша дружба… она росла постепенно. Когда ты дотронулся до меня в первый раз, я подумал, что ты в ужасе отпрянешь. Но ты не выглядел напуганным. Ты выглядел довольным. А через какое-то время я совсем не возражал против твоих прикосновений. Уже не было опасности. Это казалось… до ужаса легко. Думаю, мне даже нравилось.

Его пальцы скользнули по векам Ли, по его губам и скулам, а затем Гаара снова положил руку себе на колено.

- Но в тот раз, когда ты попросил держать тебя, пока ты будешь спать, все было по-другому. Это было…

Гаара на секунду замолчал.

- Я даже не могу описать, как это было. Я почувствовал себя необходимым. Никогда я не ощущал этого так сильно. У меня было чувство, что я близок тебе, и не только потому, что мы соприкасались. Мне было так… тепло. Как будто, это ты держал меня, а не я тебя. Казалось, что никто на этом свете не сможет сделать нам ничего плохого. Я… я не знаю, как еще объяснить.

Ли пристально смотрел на него. Он совсем не был удивлен тому, что Гаара никак не мог подобрать слов, чтобы описать то, что творилось у него на душе. Он мог описывать ощущения, как симптомы, но никогда, как эмоции, что эти симптомы порождают. А то, что он говорил сейчас… Еще раз доказывало Ли, что он любит это совсем непростое, легко ранимое создание. А еще его слова подразумевали то, что у Казекаге были ответные чувства. Ли не мог подобрать абсолютно точное определение чувств сидевшего совсем рядом парня, а сам же Гаара даже и не пытался сделать это, что было довольно разумно.

Хотя из его слов было понятно, что Ли был не просто одним из четырех людей, что после стольких лет стали близки Казекаге.

Ли одновременно был изумлен и очарован этими словами, что выражали ощущения, которым Гаара никак не мог подобрать название. Неужели Ли заставил его чувствовать себя подобным образом…? Но как? Он не сделала абсолютно ничего, чтобы Гаара стал питать к нему такие чувства. Да он годы потратил в пустую на то, чтобы зажечь в Сакуре-сан хотя бы маленькую искорку… А две недели назад он даже и не подозревал, что влюблен в Гаару… Что он мог сделать за это время?

- Я снова хочу ощутить это, - внезапно сказал Гаара, все еще смотря на свои руки, лежащие на коленях. – Но за все, в том числе и за это, приходится платить, что ты и делаешь. Прошлой ночью я потерял контроль. Я никогда еще не срывался так сильно после того боя с Наруто. Он сказал, что узы придают человеку сил. И сейчас я это понимаю. Я становился все сильнее с того момента, как перестал жить только для себя и начал защищать других. Но, похоже, что узы ведут еще и к боли. Я привык быть один, привык к тому, что люди боятся меня, ненавидят, и эта душевная боль застала меня врасплох. Вчера я совсем вышел из себя, и тебе не стоило идти за мной, Ли. Это было слишком опасно, ведь я совсем не осознавал, что делаю.
- Я все время оставался на безопасном расстоянии, - ответил Ли, стараясь скрыть свое волнение. – Я просто не мог оставить тебя одного.
- Почему?
- Потому что я люблю тебя.

Что-то блеснуло в зеленых глазах, но Песок все еще оставался на своем месте.

- Я сделал тебе больно.
- Я все равно люблю тебя.

Гаара ничего не ответил. С минуту он смотрел на стену, а затем встал и направился к двери.

- Мне нужно подумать обо всем этом, - сказал он, застегивая на груди ремни, что держали его тыкву.
- А ты не можешь сделать этого здесь? – с тоской спросил Ли, тоже вставая с кровати.
- Это может быть не безопасно для тебя… Или для твоих вещей, - Гаара поправил мантию и шагнул к двери.
- Мы можем выйти на улицу, - предложил Ли. – А я могу уворачиваться.

Гаара оглянулся и ответил:

- Нет. Мне нужно подумать, а твое присутствие отвлекает.
- А, понятно.

Гаара стоял посередине комнаты, отвернувшись от парня.

- Можешь остаться здесь? – тихо спросил он.
- Хорошо, я не пойду за тобой, если не хочешь. Нам обоим нужно подумать. Я…
- Я имел в виду, не мог бы ты остаться в своей комнате? Мне… - Гаара все еще не смотрел на него. – Просто мне нужно знать, где ты.

Ли удивленно взглянул на него.

- Ты сказал, что не уйдешь. Пообещай, что останешься здесь. Весь сегодняшний день, чтобы я знал, где именно ты находишься, - его пальцы сжались на ремне. – Пожалуйста.
- Конечно. Конечно, я останусь здесь, если ты хочешь. Хотя мне еще нужно написать пару отчетов… Давай так: я буду либо в комнате, либо в кабинете, хорошо?

Гаара кивнул, расслабляя пальцы, с силой сжимавшие ремень.

- Я не хочу, чтобы ты возвращался в Коноху, - сказал он даже не Ли, а себе.

На секунду Ли заколебался, но все-таки подошел и встал напротив Казекаге. Медленно, чтобы не вызывать у Гаары ненужной реакции, он поднял руки и положил другу на плечи.

- Гаара, прошлой ночью я принял решение. Я пообещал, что буду рядом с тобой, буду защищать тебя до тех пор, пока буду нужен тебе.

Сказав это, он принял позу хорошего парня и одарил Гаару блестящей улыбкой. Гаара как-то странно уставился на вытянутый вперед большой палец. Затем взгляд его зеленых глаз задержался на Ли, после чего он еле заметно кивнул.

- Спасибо, - тихо сказал он.
- Вау! – ответил Ли. – «Пожалуйста» и «спасибо» в один и тот же день? Ты что, специально где-то в тайне тренировался?

Эта его шутка заработала для него еле заметную ухмылочку, что появилась в уголке рта Казекаге, который принял свое обычное язвительное выражение лица.

- Я оставлю тебя одного, чтобы ты смог подумать, - уверенно сказал Ли, убирая свою вторую руку с плеча Гаары, а то он мог не удержаться и сделать что-нибудь еще. Он отошел в сторону, освобождая дорогу, и снова сел на постель, уходя как можно дальше от Гаары и от выхода. Вообще-то, можно было отойти еще дальше, но для этого пришлось бы выпрыгнуть из окна.

Гаара сделал пару шагов к выходу, но вдруг остановился, не дойдя совсем чуть-чуть.

- Прежде, чем я уйду, мне бы хотелось кое-что прояснить. Я ведь так и не понял, ты хочешь секса со мной или нет? Ты…
- Гаара! – закричал Ли. – Закрой эту чертову дверь!

От крика Гаара вздрогнул и напрягся, как-то подозрительно косясь на дверь, будто соображая, что же делать с этим, вроде, безобидным предметом.

- Просто не… в общем… Это очень деликатный вопрос, и нельзя обсуждать такое, когда кто-то может услышать, - как-то чуть ли не захныкал Ли. Три часа дня… Пожалуйста, пусть все джонины будут либо на тренировках, либо на миссиях.

Несколько секунд Гаара просто смотрел на парня, а потом закрыл дверь с таким видом, будто подыгрывал какой-то нелепой иностранной традиции.

- Ты хочешь секса со мной? – спросил он своим обычным бесцветным тоном.

Ли со всей силы ущипнул себя за нос, пытаясь взять себя в руки, а затем выставил одну руку вперед, будто прося подождать.

- Мы не обязаны заходить так далеко. Я знаю, ты видел, как это… эм… делают.

А это уже ставило Гаару на уровень выше самого Рока, у которого были только его драматичные воспоминания об уроке полового воспитания, разговор с Гаем-сенсеем и его собственное воображение. Но все это не считалось.

- Но, несмотря на это, думаю, ты понял не совсем все. Есть одна вещь, которую тебе необходимо понимать. В наших отношениях есть кое-что более важное, чем секс. Мы друзья, хотя я и люблю тебя. Сильно. Даже если мы никогда не перешагнем эту грань, я все равно буду рядом с тобой ровно до тех пор, пока буду нужен тебе. Это здорово, что тебе нравится, когда я дотрагиваюсь до тебя, и я надеюсь, что ты позволишь сделать мне это снова – конечно, в разумных пределах – я не воспользуюсь своим положением, все-таки мои намерения чисты и благородны… Хотя нет, я не это хочу сказать. В общем, думаю, нам нужно удостовериться, что мы действительно этого хотим. К тому же, мы ведь так и не поняли, нравятся ли тебе парни в этом отношении, а это уже совсем другая история, над которой еще предстоит поразмышлять. Чувства – вот, что на самом деле важно. Ты понимаешь меня?

Ли глубоко вздохнул и понял, что уже давным-давно потерял свою собственную мысль. Сквозь свои рыцарские намерения и ладонь, которой он прикрыл лицо, он посмотрел на нахмурившегося Гаару, что стоял, скрестив руки на груди.

Казекаге довольно мрачно посмотрел на Ли, а затем сделал пару шагов подальше от двери. После он скользнул взглядом по столу, на котором лежали стопки журналов о боевых искусствах и оружии и недописанное письмо. Шагнув дальше, он начал осматривать ручные и ножные утяжелители, зеленый костюм, чуть высунувшийся из тумбочки, пару сандалий неподалеку и комнатный кактус, о котором Ли пытался заботиться. Это был уже четвертый. Выращивание кактусов – нелегкое дело!

Затем он глянул поверх стопки книг о тайдзютцу – любимое чтиво Ли перед сном. После он шагнул еще дальше, и теперь его взгляд остановился на голых ступнях парня, который тоже решил на них посмотреть: уж больно пристальным был взгляд Казекаге. Это были всего лишь его ступни, ничего особенного: чуть поцарапанные, замотанные бинтами, на большом пальце старый шрам…

Взгляд Гаары заскользил вверх по телу Ли, отчего тот нервно сглотнул, пытаясь перебороть желание отодвинуться от этого медленного приближения и сосредоточенного взгляда.

Очерченные темным зеленые глаза, сосредоточены не хуже рук скульптора, творящего очередной шедевр. Ли еще не осознал этого, но так люди редко смотрят на кого-то. Будто бы изучая каждый сантиметр кожи, запоминая каждый изгиб тела, каждое движение. Будто пытаясь понять.

Ли так и застыл на своей постели, пока этот пристальный взгляд путешествовал по его коленям и бедрам. Затем ему пришлось бороться с желанием выставить руки перед собой, дабы закрыться от взора, скользившего все выше, достигая злополучной эрекции, что все еще не прошла. После Гаара тщательно изучил его живот, грудь, чуть задержался на одной руке, а потом перевел взгляд на плечи.
Дыхание Ли участилось, его мускулы сжались, не давая телу предательски задрожать.

- Ты… любишь меня, - тихо сказал Гаара, произнося слова так, будто они были каким-то ужасающим по своей мощи и опасности оружием.
- Да, - без промедления ответил внезапно охрипший Ли.
- Ты хочешь секса со мной.
- Эээ…

Ли уж было хотел сказать, что это было далеко не все, чего он хотел от Гаары, но засмотрелся на блестящие зеленые глаза, чей цвет казался ярче солнечных лучей, что освещали его лицо.

- Ты. Хочешь. Меня.
- Да, - сказал Ли, уставляясь на парня в ответ в попытке рассмотреть хоть какие-то эмоции, вызванные его ответом.
- Я нужен тебе…

Сглотнув, Ли кивнул.

Гаара наклонился вперед, располагая руки по обеим сторонам лица все еще неподвижно сидящего парня. Жест был довольно нейтральным, что напомнило Ли о том, что Гаара все еще не привык к прикосновениям. Глаза Казекаге пристально смотрели в глаза джонина.

- Как ты это сделал?
- Сделал что?
- Поцеловал меня в прошлый раз.

Ли непонимающе уставился на него. Пальцы Гаары были очень теплыми, хоть от кожи на щеках их и отделяли пластыри по всему лицу.

- Ну, ты просто… Я просто прикоснулся своими губами к твоим. Нежно. Уверен, что существует какая-нибудь техника, но никто никогда не учил меня ей…
- Это все?
- Да.
- Было приятно.
- О…

Гаара наклонился еще и мягко коснулся губами губ Ли. Затем быстро еще раз.

- На прошлый раз совсем не похоже, - сказал Гаара, и его голос прозвучал немного тоскливо, даже несмотря на серьезный контроль эмоций с его стороны.
- Мне понравилось, - хрипло произнес Ли.
- Я никогда не чувствовал ничего подобного, - тихо сказал Гаара, все еще глядя прямо в глаза джонину, который тоже никак не мог отвести взгляда. – А мысль о том, чтобы быть еще ближе, чтобы чувствовать тебя во мне или меня в тебе, выглядит очень соблазнительной.

Теперь теплыми были не только пальцы Казекаге. Ли казалось, что его собственная температура подскочила так, что существовал реальный риск поджечь кровать, на которой он сидел.

- Я не совсем представляю, что подразумевает под собой секс. Я знаю, что это такое, но не уверен, что способен на это. Но мне хочется узнать это. Мне никогда даже и в голову не приходило, что когда-нибудь я смогу. Или вообще захочу. Но сейчас в том месте, где раньше был тупик, для меня открылась дверь. И хотя я понимаю, что мы должны быть осторожными, я все еще хочу попробовать. Не знаю, понравится ли мне это, может быть, я вообще не могу этим заниматься. Но если для тебя это безопасно… Думаю, мне хочется изведать и это ощущение. А еще я хочу, чтобы ты тоже что-то из этого получил, а не только порезы и синяки.
- Но мне не нужно…

Большой палец нежно прикоснулся к его губам.

- И я хочу что-то получить из этого, если могу, конечно… Если это вообще возможно для меня. А я не совсем уверен. Возможно, мы никогда и не сможем быть ближе, чем сейчас. Даже прикосновения могут быть… опасными. Я должен подумать об этом. Мне нужно время. Ты понимаешь?
- О, конечно! – закивал Ли, пытаясь игнорировать мурашки, что пробежали по всему телу, когда это его движение заставило палец Гаары скользнуть по его губам. – У тебя много времени! Конечно, я не жду… То есть, я бы… В общем, это бы много значило для меня, если бы ты решил быть чуть больше, чем друзьями. А все остальное… Было бы замечательно, если бы ты однажды решился и на это, но я не давлю на тебя. Конечно, нет. Некоторые ждут месяцы и годы, прежде чем зайти так далеко в отношениях. Я подожду! Отличная идея!

Ли совсем проигнорировал ту маленькую частичку себя, что металась и билась в агонии, ведь это было совсем не важно. Действительно главным было то, сможет ли Гаара когда-нибудь принять его любовь. В свои девятнадцать лет Ли был еще девственником и уже давно привык к этому, так что ему было не так уж и важно, сколько месяцев понадобится Казекаге, чтобы принять окончательное решение. Ему было все равно. Он бы вытерпел еще несколько лет, просто наблюдая за Гаарой, ловя каждое движение его тела, облаченного в обтягивающую одежду, спрятанную под его длинной курткой… просто тренируясь с ним, живя одними сладкими воспоминаниями, что были подарены ощущением тяжести медленно движущегося на нем тела любимого человека…

Гаара резко отодвинулся и посмотрел на Ли сверху вниз с каким-то странным выражением лица.

- Я предполагал, что это займет всего несколько дней, - сказал он.
- Ну, слава Богу, - вырвалось у Ли.
- Ты ведь не хочешь ждать месяцы или даже годы до следующего прикосновения, - Гаара нахмурился. – Правда?
- Нет, конечно, нет.

Но Ли прождал бы Гаару сколько угодно. Вечность, если понадобилось бы. И если бы Гаара решил, что сможет ответить на чувства Ли, но только не физически, все равно это бы значило для него очень много, поэтому он бы закинул свое ничего не значащее разочарование куда подальше. Но если при всем при этом, Гаара еще хоть раз поцеловал бы его, как сегодня, снова заговорил бы об их отношениях, Ли бы точно умер от ужаснейшего расстройства еще до того, как ему исполнилось бы двадцать.

- Тогда почему ты сказал…? - Гаара помотал головой из стороны в сторону, будто бы отрицая какую-то непонятную ему логику. – В общем, позаботься о своих царапинах, они не очень глубокие и быстро заживут, если будешь за ними присматривать.

Затем он развернулся, всколыхнув полы своей мантии, и вышел за дверь, провожаемый одним только взглядом Ли, который потом еще минут десять просто смотрел на закрытую дверь.

Наконец, он встал, сменил воду в тазике для умывания, смыл остатки грязи, переоделся и направился в свой кабинет в здании администрации. Теперь предметом бессмысленного разглядывания стали документы, лежащие у него на столе. Не то чтобы он сменил шило на мыло, просто закорючки, выведенные чернилами на бумаге, хоть как-то отвлекали, к тому же так он мог создать хотя бы видимость работы, пока тянулось его мучительное ожидание.

Гаара? – тихонько позвал Ли, осторожно подходя к Казекаге.
Гаара посмотрел на него снизу вверх, и Ли с облегчением опустился на пол, чтобы оказаться с ним на одном уровне. Тот Гаара, к которому он так привык, снова вернулся, он снова был угрюмым и задумчивым, тщательно удерживающим за своей маской спокойствия борьбу за контроль над внутренним хаосом.

- Темари права, - сказал Гаара. – Ты не представляешь, на что я способен.
- Да ну? Знаешь, однажды во время экзамена на чуунина мне довелось увидеть прекрасную демонстрацию твоих способностей.

И Ли похлопал себя по левой ноге в подтверждение собственных слов. Ему было больно видеть муку, промелькнувшую в глазах Казекаге, но сейчас он не собирался приукрашивать действительность.

- И это ничему тебя не научило, - парировал Гаара. – То, что ты не боишься меня, все время прощаешь меня за ту боль, что я тебе причиняю… Это очень много значит для меня. Но подобное поведение ничего хорошего о твоем инстинкте самосохранения не говорит.

Небрежным жестом Ли перекинул что-то невидимое через плечо. Возможно, свой выше обозначенный инстинкт.

- Не волнуйся об этом.
- Но хотя бы один из нас должен волноваться об этом, - в зеленых глазах блеснули напряжение и боль. – Ли, если ты не способен осознать, насколько это все может быть опасно для тебя, тогда я не представляю, как я могу принять…
- Я абсолютно точно знаю, насколько это опасно для меня, - перебил Ли, испугавшись того, к чему клонит Гаара. – И ситуация не настолько ужасна по сравнению с тем, какой ты пытаешься ее выставить. А сейчас, прости, что я вспылил, но я буду стоять на своем.
- Ты на самом деле лишен здравого смысла.
- Если бы ты хотел убить меня, ты бы сделал это прошлой ночью, - выпалил Ли. – Ты ведь особо-то и не ранил меня. Гаара, подумай над этим: ты не собираешься меня убивать. И прекрати уже вбивать себе это в голову; мы же оба знаем, что это не правда. Ты просто пытаешься спрятаться за всем этим от своего страха и боли.

Ли был рад, что сказал это. И он ничего не боялся, полностью доверяя железному самоконтролю Гаары, иначе он бы уже бежал подальше отсюда, спасая свою жизнь, так как в зеленых глазах блеснула ярость.

- Ты абсолютно не понимаешь, что… - Гаара подавил злобное рычание, сильно сжав пальцами переносицу и зажмурив глаза. Его мощная чакра на миг вспыхнула, а затем погасла, как свечка. Песок уже начал было закручиваться в ужасающие спирали, но вновь осел на пол. – Ли, прекрати это делать.
- Делать что? Пытаться вразумить тебя?

Гаара не ответил. Чуть приоткрытыми глазами он наблюдал за тем, как его песок забирается обратно в тыкву.

- Но я должен это делать, - сказал Ли напрямую, чувствуя, как сердце в его груди бешено колотится. – Гаара… если ты не хочешь этого, если ты не хочешь быть со мной, то ладно. Я не буду давить на тебя. Но если ты все-таки хочешь этого, я все равно не буду просить больше того, что ты можешь мне дать. Я знаю, что некоторые вещи даются тебе тяжело. Все в порядке, я могу принять это, я могу принять даже то, что никогда не стану для тебя больше, чем просто другом, но я и не дам тебе страдать из-за всего этого. Никогда.

Гаара же теперь следил за тем, как одним жестом Ли будто бы охватывает все вокруг: стену, тыкву и его взволнованную сестру за дверью.

- Я тренировался с тобой, когда никто другой даже думать об этом не смел. Я спорил с тобой - невыносимым упрямцем. Я вытащил тебя наружу из твоего «панциря», показав жизнь снаружи. Я ходил с тобой на задания, принуждая тебя работать в команде. И знаешь, почему я это делал? Ты и все жители Суны знают, что ты сильный, опасный и все еще не до конца контролирующий себя, и я тоже прекрасно это осознаю. Но я также знаю, что ты гений, что ты очень силен духом. Ты преодолел самого себя в прошлом, чтобы стать Казекаге! Чтобы так резко поменять смысл жизни и вообще самого себя, необходимо быть очень мужественным и приложить невероятные усилия, такие, что трудно себе вообразить.

- Но сейчас ты остановился. Теперь, когда тебе есть, что терять, ты прекратил двигаться вперед, просто защищая то, что тебе так дорого. Ты оберегаешь деревню, но не даешь ее жителям приблизиться к тебе. Ты позволяешь им относиться к тебе, как к чему-то опасному, и не пытаешься поменять их мнение. Ты даже не позволяешь себе увидеть, как они уважают тебя и как хорошо относятся к тебе.

На секунду на лице Гаары, смотрящего Ли прямо в глаза, что-то отразилось, но это что-то быстро сменилось холодным безразличием.

- Они правы в том, что боятся меня. Ты не представляешь, что кроется внутри меня.
- Это так лишь потому, что ты не даешь мне стать ближе тебе, - возразил Ли, пытаясь скрыть свое разочарование. Правила Дипломатии четко определяли, что трясти вышедшего из себя лидера деревни за плечи, пытаясь указать ему на то, что лежит прямо перед его носом, было запрещено.
- Думаешь, я испугаюсь тебя? Да? Но ты прав, я не знаю о том, что заперто внутри тебя, но я видел достаточно, чтобы иметь представление о том, что с тобой может произойти. Шесть лет назад и вчера. Я видел твою другую сторону. Но я также видел, как ты оба раза преодолевал себя. И я все еще здесь, рядом.

Гаара снова посмотрел на него тяжелым взглядом. Он не сводил глаз с глаз Ли, протягивая к джонину руку ладонью вверх.

Ли подался вперед и вложил свою ладонь в протянутую Казекаге, почувствовав при этом прилив надежды. Было ли это рукопожатием в знак понимания между ними?

Гаара скользнул пальцами по пальцам брюнета, обхватил ладонью его запястье и поднял руку Ли на уровень его глаз. И Ли молча уставился на выпуклую перевязку, скрывающую самый глубокий порез, полученный во время вчерашней бури.

- Ты прав, - резко сказал Гаара. – Если я не убил тебя вчера, я не убью тебя и завтра, если ты, конечно, сам не нападешь на меня. Теперь я взял себя под контроль относительно этого. Но я ранил тебя и сделаю это еще раз. Неужели тебе все равно?

Ли смотрел на бинты, вспоминая тот момент, когда он, став генином, впервые начал перевязывать ими руки, чтобы хоть немного защитить себя и останавливать кровь во время тренировок.

- Я рассказывал тебе о моих правилах?

Гаара, одарив джонина недоуменным и раздраженным взглядом, выпустил руку Ли, которую он снова опустил себе на колено.

- Да. Ты рассказывал, - ответил он бесцветным тоном. – Они – это что-то вроде стимула для тебя.
- Даже больше. Да, они побуждают тебя к действию, добавляя напряжения в то, что ты делаешь. Ты чувствуешь себя более сосредоточенным, когда существуют трудности, которые тебе нужно преодолеть. Но если тебе этого не удается, то это тоже своего рода тренировка. В этом заключена Двойная Сила Правила!
- Если ты начнешь говорить так же, как твой назойливый учитель, я за себя не отвечаю.
- Эй! Не оскорбляй… пожалуйста, не говори так о Гае-сенсее. Ладно, я просто хотел сказать одну важную вещь: это правило будет защищать нас, если мы примем вызов.

Гаара удивленно уставился на Ли, так, будто у того вдруг неожиданно засветились брови.

- Это будет не совсем обычный вызов: мы попытаемся стать ближе, чем могут быть друзья, попробуем создать новую связь, желательно без привлечения телесных повреждений. Я думаю, ты достаточно силен для того, чтобы сдержать себя в руках и открыться мне, не потеряв при этом голову и не причинив мне вреда. И я не собираюсь облегчать тебе задачу, позволяя тебе следить за каждым моим шагом, да и мое поведение не будет особо деликатным по поводу твоей раздражительности и нестабильности.

Песок в тыкве издал какой-то странный шипящий звук. Судя по всему, Казекаге не очень-то нравилось слышать, что у него были какие-то «нестабильности». И Ли уж было собрался исправить неудачно подобранное слово на «ужасную детскую травму», что было ближе к истине, хотя и не совсем верно, но Гаара заговорил, не дав тому шанса поправить себя.

- То есть если я потеряю над собой контроль, ты будешь тяжело ранен? Что за идиотск…
- Это будет и моей неудачей тоже, потому что это будет значить, что я сильно расстроил тебя. Но если уж на то пошло, я думаю, что тебе удастся сдержать себя так же, как у тебя это получилось вчера. Такие люди, как мы, совершенствуются, проходя сквозь трудности. Ты только посмотри на то, как ты продвинулся за это время! Прошлой ночью ты швырнул меня в скалу и припечатал песком, а сегодня ты всего-то разбил мою чашку. Здорово, правда?

Гаара нахмурился, так, будто логика Ли причиняла ему физическую боль.

- Если кто-то из нас ошибется, а это могу быть и я… Я начинал спорить с тобой тогда, когда мне лучше было бы сдержать себя, я говорил что-то глупое, когда следовало вообще промолчать. Я считаю, что то, как я иногда раню твои чувства не менее ужасно, чем то, как ты ранишь мое тело. Если один из нас ошибется и сделает больно другому, сожаление об этом станет расплатой за содеянное. Зато в следующий раз мы не допустим такой ошибки. В этом есть и положительные стороны. Боль совершенствует нас, не давая нам оступаться в будущем. И она покажет тебе то, что я уже давно пытаюсь до тебя донести: я не уйду просто потому, что ты сделал мне больно. И если буду виноват я, то, возможно, это покажет мне, что ты не будешь терять самообладание потому, что я сделал тебе больно. Ведь нам важно знать это, так?

Гаара закрыл лицо руками.

- А я думал, что я тут единственный сумасшедший…
- Но я же тебе уже говорил, что не думаю, что ты снова выйдешь из себя так серьезно, - жизнерадостно продолжал Ли. – Я думаю, что ты научишься контролировать себя, даже в такой новой для тебя ситуации. О! Или ты можешь немного срываться на мне, если вдруг разозлишься, хотя не обещаю, что не буду сопротивляться. Я не дурак. А что до меня, то я…

Вдруг Ли остановился, осознав, что ему ведь тоже придется где-то уступить. Но сделал глубокий вдох, медленно выдохнул, а затем вдохнул еще раз, будто бы наудачу.

- А что до меня, - продолжил он тихо, - если мы все-таки будем вместе, я тоже кое-что в себе поменяю. Ты прав в том, что я никогда не отступаю в битве и всегда выкладываюсь на заданиях. Моя цель – подвергать себя постоянным испытаниям, превращая себя в настоящего шиноби. Но… эта сила не показная, она нужна для того, чтобы защитить кое-кого очень важного. Тебя. Так что… Я начну вести себя на миссиях осторожно. Ведь теперь это не только моя жизнь. Если со мной что-то случится, ты тоже будешь страдать от этого.

Это решение было не из легких. Ли все еще чувствовал пылающую внутри него жажду признания. А сейчас эта жажда была еще сильней, ведь теперь он хотел доказать, что он достоин Гаары. Правда, Ли не был способен поменяться так быстро. Теперь Лотос снова стал запрещенной техникой, которую можно было применять только в случае грозящей Гааре опасности. Ли, игнорируя изумленный взгляд, торжественно кивнул и отсалютовал своему прошлому, которое он в данный момент хоронил.

- Я обещаю, что с этого момента буду беречь себя, - мрачно сказал он. Я буду исполнять свои обязанности, стараясь возвращаться к тебе целым и невредимым.

С минуту Гаара изучал его своим пронизывающим взглядом.

- А что до времени, когда ты не будешь на заданиях? – наконец спросил он.

Ли непонимающе взглянул на него.

- Я буду осторожно переходить улицу…

- Если мы снова оба окажемся в опасности, как это было две недели назад, - пояснил Гаара, - ты не дашь мне сражаться? Ты пожертвуешь своей жизнью ради спасения моей?

Ли уставился на него. Само воспоминание о том, как казалось, безнадежном поединке в пустыне вызывало неприятные ощущения. Ведь если бы Гаара умер… Этот вопрос, кстати, оставался открытым, так как Орочимару был на свободе, а его намерения насчет Гаары все еще были неизвестны.

- Я хочу защищать тебя, - пробормотал Ли.
- И ты даже не видишь, к чему это может привести?
- Но ты был беспомощен…
- Ты тоже еле стоял на ногах. И ты не просто не дал мне участвовать в бою, меня даже не было рядом, чтобы видеть, что происходит. Я не идиот, я прекрасно понимал, в каком положении нахожусь. Кстати, тебе бы не мешало подумать и над этим. Если бы я был рядом, я бы смог сделать хоть что-нибудь. Тебя могли убить, а меня даже не было рядом! – Песок, витающий вокруг тыквы, зашумел, накаляя обстановку. И когда Ли с угрюмым видом почесал затылок, к его пальцам прилипли изрядно наэлектризованные волосы.
- Ну да, кажется, ты прав… - пробормотал он, съежившись под проницательным взглядом Казекаге.

Повисла неловкая тишина. Ли даже мог расслышать стук, доносящийся из коридора. Это Темари стучала своим веером по полу.

- До того… до того, как все это произошло… мы были командой, - медленно произнес Ли, будто формируя нечто хрупко прямо между ними. – Ты сказал так вчера. Мы были равны. Ты прикрывал меня, а я прикрывал…
- Я прикрывал тебя, а ты вечно несся сломя голову вперед до тех пор, пока я не оттаскивал тебя назад, - перебил Гаара.

Они посмотрели друг другу в глаза.

- Думаю, мы снова должны найти эту золотую середину, - пошел на уступку Ли, потирая шею. - Не навязывать свою помощь слишком сильно и доверять друг другу. Снова стоять спина к спине, защищая друг друга.

Звучало неплохо.

- Хотя, наверно, тебе все-таки придется иногда напоминать мне о том, чтобы я притормаживал. Немного. До тех пор, пока я не смирюсь. Гай-сенсей сказал, что во мне много природной энергии и энтузиазма.
- Я знаю, - едко произнес Гаара. – Можешь не волноваться, я не дам тебе снова сглупить после того, как ты стал такой значимой частью моей жизни.

Ли уставился на него, ошеломленный смыслом сказанного.

- То есть… то есть ты готов дать нам шанс?
- Думаю, у меня не было другого выбора с самого начала, - ответил Гаара, мрачно глядя на сжатые кулаки на своих коленях. – Над этим нельзя было подумать, это было невозможно отбросить. Я просто чувствую то, что чувствую. Сейчас дверь открыта. И если я снова ее закрою… даже если бы это было возможно… это будет непоправимой ошибкой. Я не могу. Просто отвернуться от этого значило бы навредить тебе. А я не могу так поступить.

Ли посмотрел на взъерошенные краснее волосы. Он был… был таким сильным. Он шел навстречу своему страху, прыгая в неизвестность. Он собирался позволить Ли вести их вперед и знакомить с вещами, которые Гаара не мог даже и вообразить.

Ли показалось, что эта дверь теперь открылась и перед ним. И для него это тоже был вход в неизведанное. Ли попытался не унывать, но неожиданно осознал, что ведь он-то предполагал, что Гаара, поразмыслив над всем, откажется от него. А вот, что получилось в итоге. Гаара вверял часть себя Ли. Мысли в голове брюнета совсем спутались, превратившись в спирали, похожие на те, в которые прошлой ночью заворачивался песок. Теперь не будет выматывающих миссий, не будет этого чувства напряжения перед лицом смерти. Но, с другой стороны, они будут оберегать друг друга, сражаясь спина к спине. Если бы только Ли мог вынести... Мысль о том, что Гаара может оказаться в опасности заставило руки сжаться в кулаки.

А как насчет… секса. До этого вся проблема заключалась в том, примет ли Гаара чувства Ли или нет. К сексу он относился довольно надменно, считая его просто приятным дополнением, и это отношение удивляло и тревожило Ли.

Вообще-то, глядя в эту открывшуюся перед ним дверь, Ли чувствовал, что начинает тревожиться по поводу многих вещей. Теперь он ответственен на счастье другого человека. Человека, которого когда-то очень сильно ранили. Ли попытался вернуть лицу прежнее выражение, стараясь скрыть свое беспокойство, так как оно может быть понято совершенно неправильно. Гаара мог чувствовать страх и зачастую понимал его абсолютно не так, как следовало бы. Ли успокоил колотящееся сердце, вытворявшее нечто невообразимое в его груди, и сконцентрировался на своей цели, на своем новом вызове. Сейчас он должен быть храбрым, храбрым за двоих.

- Мне кажется ты был не прав, - неожиданно произнес Гаара, прерывая тревожные мысли Ли. - Не прав насчет того, что нужно двигаться вперед или угаснуть. Стабильность и безопасность – это не так уж и плохо. Я бы чувствовал себя вполне удовлетворенным, просто наблюдая за Суной до конца моих дней. А сейчас… ты будешь на заданиях, в опасности, и меня не будет рядом, чтобы помочь. Это сводит меня с ума, - Гаара схватился за знак у себя на лбу, будто бы он до сих пор болел.

Ли был уверен, что это не простая метафора, ведь Гаара всегда точно говорил о том, что чувствовал. Ни словом меньше, ни словом больше.

- О, да прекрати! Ты не сумасшедший! Тебе нужно смотреть на вещи более позитивно. Ты… ты всего-навсего немного напряжен.

Осознав, что сболтнул глупость, Ли поник под пронизывающим немигающим взглядом.

-… Да. В сравнение с тобой, я довольно нормален.

Похоже, Ли можно было расслабиться, так как язвительность Гаары вернулась.

- Давай кое-что проясним, - холодно сказал Гаара, пресекнув довольную улыбку Ли. – Мне не нравятся эти твои «правила». И я не хочу делать тебе больно. Так что я прошу тебя быть осторожным, иначе для нас не будет ничего, кроме боли. Я могу держать себя в руках и контролировать свои инстинкты, но только не тогда, когда ты заставляешь меня нервничать или делаешь что-то, что ранит меня. Большую часть своей жизни я прожил монстром. Недостаток сна, усилия для сдерживания того, что у меня внутри, - я все еще не до конца уравновешен. Когда ты, именно ты, делаешь мне больно, Ли… Раньше я убивал за такое. Я все еще могу стать таким, каким был в прошлом из-за любого пустяка, так что опасность будет существовать всегда. Сможешь ли ты жить с этим?
- Гай-сенсей мог бы многое сказать по поводу твоего пессимистичного и пораженческого отношения.

Ли не обратил внимания на заработанный им тяжелый взгляд. Он знал, что сейчас не совсем честен, ведь прошлой ночью он сам задавал себе этот же вопрос. Но сейчас он был готов пойти на риск.

- Ты должен верить в себя. Ты можешь контролировать себя гораздо лучше, чем ты думаешь. Да я никогда и не… не собирался мучить тебя.

Ли не был уверен, что для Гаары это прозвучало правдоподобно после всех страданий и расстройств, что он причинил ему за последние двадцать четыре часа. Последние несколько лет своей жизни Гаара потратил на то, чтобы отгородиться от боли и жить спокойно, но Ли все это разрушил.

В последующие недели Гааре будет о чем волноваться, так что он не должен переживать хотя бы за Ли! Ли чуть придвинулся и ободряюще погладил руку Гаары.

- Не недооценивай меня. Я думаю, есть причина, по которой я стал тем человеком, которому ты позволил стать близким тебе. Я хороший воин, я уже сталкивался с твоей силой, плюс я твой друг. После года общения с тобой я могу с одного взгляда определить, какое у тебя настроение. Я один из тех, кто знает, когда с тобой можно говорить, а когда лучше закрыть рот и дать тебе подумать. Я знаю, на каком расстоянии лучше идти за тобой во время песчаной бури, когда мне нужно сказать тебе, чтобы ты успокоился, и когда лучше оставить тебя одного. Пожалуйста, доверься мне. Я постараюсь не слишком часто раздражать тебя.
- Но достаточно часто для того, чтобы я двигался вперед?

С серьезным видом Ли кивнул.

- Очень хорошо. Похоже, у меня нет выбора. Я уже знаю, каким ты можешь быть упрямым, если уже все для себя решил, - пробормотал Гаара с изрядной проницательностью в голосе.

Он поднялся, взяв Ли под локоть и подняв его на ноги без каких-либо усилий.

- Я должен поговорить с сестрой. Она волнуется.
- Ты расскажешь ей? Расскажешь ей о нас? – спросил Ли без намека на страх.

Все-таки веер Темари не так страшен, как то, что он пережил вчера. Он выдержит! Он надеялся, что выдержит.

- Нет, - немного подумав, ответил Гаара. – Мы с тобой не будем рассказывать ей об этом до тех пор, пока на мне понадобиться личная охрана или что-то в этом роде. Когда Канкуро отправился преследовать шиноби Звука, Темари взяла на себя часть его обязанностей. Также она делает кое-что и за меня. Она ответственна за политику, проводимую Суной, она работает над расследованием замыслов Орочимару, а сейчас ее младший брат еще и постепенно теряет рассудок. Она и так взвалила на себя немалый груз. К тому же она прекрасно помнит, как было сложно, когда шесть лет назад я начал сближаться с ней и Канкуро. Я больше не хочу, чтобы она переживала из-за чего-то.
- Как хочешь, - сказал Ли, пытаясь скрыть облегчение, что он испытал.

Гаара потер свои очерченные темным глаза.

- Надеюсь, сегодня она не будет слишком долго меня успокаивать. Мне нужно отдохнуть. За последнее время мне пришлось со многим повозиться, а с той выматывающей миссии прошло всего две недели. Тебе бы тоже не мешало выспаться хорошенько. Уже поздно и тебе пора ложиться, ведь ты еще не оправился до конца.
- Отличная мысль! – Ли повернулся к куче бумаг, валявшейся на полу. – Я пойду сразу после того, как разберусь с этими бу…

Сильные руки, схватив его за жилетку, развернули на сто восемьдесят градусов лицом к двери, а не к документам.

- Я имел в виду, что ты пойдешь спать сейчас.
- Но…
- Всего пару минут назад ты обещал, что будешь заботиться о себе.
- Но я не это имел в…
- Но ты обещал, - подметил Гаара. – А ты всегда сдерживаешь обещания, по крайней мере, до тех пор, пока ты не можешь увильнуть от этого, чтобы сделать очередную глупость.
- Это не честно, - обиженно буркнул Ли.
- Очень может быть, - ответил Гаара без малейшего раскаяния в голосе и, подталкивая брюнета в спину, повел того к двери.

На лице Гаары была все та же маска безразличия, но Ли слишком хорошо знал человека, скрывающегося под ней, поэтому он понимал, что Гаара на самом деле очень устал, причем скорее эмоционально, нежели физически. И все же в том, как он решительно выталкивал Ли из кабинета, было что-то странное. Сейчас Гаара переживал новые ощущения, и Ли подумал, что Гаара просто хочет быть уверенным, что с Ли все в порядке, чтобы нормально отдохнуть, не волнуясь о нем. Так что Ли решил не спорить, а сделать то, что ему велели.
Вот только, судя по тому, как в его голове накапливалось все больше и больше остававшихся без ответа вопросов, различных домыслов, сомнений и волнений о будущем, Ли начал думать, что выспаться этой ночью ему не удастся.

Они дошли до дальних укреплений Сунагакуры, которые уже не были видны с того места, откуда они пришли. Ли был рад, что Гаара не стал уходить дальше в пустыню, обходя владения своего селения, потому как джонина совсем не прельщала мысль о том, что Казекаге будет бродить где-то вдалеке от своих солдат, ведь сейчас он был очень уставшим, а Ли еще не вернул себе прежнюю форму, да и шиноби Звука могли быть где-то рядом.
- Однажды мне сказали, что, если тебя полюбят, любая твоя боль обязательно уйдет. Это и есть та ложь, с которой я сегодня пытался смириться.

Конечно, Ли ожидал, что когда-нибудь Гаара нарушит молчание, но услышанное шокировало его.

- Кто тебе это казал, - выдавил из себя Ли.
- Да так, никто.

То есть это не Наруто, не Темари и не Канкуро. Исключив этих трех и вспомнив кое-что о прошлом Гаары, Ли, не до конца все обдумав, предположил:

- Яшамару?

Гаара остановился.

Ли внутренне напрягся, готовый в любую секунду защититься от атаки. Гаара очень устал, да и недавние события давали о себе знать, поэтому это имя могло бы быть таким же опасным, как и слова «друг» и «любовь».

Гаара так и остался стоять абсолютно неподвижно, глядя прямо перед собой.

- Знаешь, мне нужно тебе кое в чем признаться, - виновато пробормотал Ли. – Через несколько месяцев после моего приезда в Суну я отправился в Коноху на задание, где говорил с Наруто о тебе. Тогда я надеялся, что мы с тобой сможем стать друзьями, поэтому хотел понять тебя получше. И он рассказал мне о… твоем дяде. Я и не думал, что он говорил о том, что ты рассказал ему по секрету.
- Наруто никогда не мог держать язык за зубами, даже после того, как два года назад ему сломали челюсть во время экзамена на джонина, - спокойно ответил Гаара.
- Так это сказал Яшамару?

Гаара кивнул.

- Пожалуйста, расскажи мне.

Наконец Гаара посмотрел на него, всего на секунду, а затем отвернулся и снова продолжил свой путь.

Ли последовал за ним. Возможно, это был слишком общий вопрос. Даже он и сам не до конца понимал, рассказ о чем хотел бы сейчас услышать. Обстоятельства разговора с дядей? Да, сейчас ему только свое прошлое ворошить не хватало, если учесть, что Гаара был измотан, через многое пройдя за последние дни.

…все, что я делаю, ранит его…

- Когда я был маленьким…

Гаара вдруг остановился, будто изумившись звуку собственного голоса.

Он повернулся лицом к пустыне, что своими песочными волнами омывала скалу, на которой они стояли.

Ли внимательно за ним наблюдал.

- Когда я был маленьким, я получал все, что мне хотелось, стоило лишь попросить, лишь бы я прилежно учился и контролировал себя. Вот только никто и никогда не дотрагивался до меня. И это было первым, что я заметил, когда наконец начал понимать, что отличаюсь от других. Все всегда как-то странно смотрели на меня, и никто никогда не дотрагивался. Даже те люди, что присматривали за мной, сводили любые контакты к минимуму.

В голосе Гаары не звучало и нотки жалости к себе. Так же он мог рассказывать о жизни какого-нибудь своего не особо близкого знакомого.

- Именно тогда я впервые почувствовал боль. Я чувствовал, что желал чего-то, но никак не мог понять, что же мне было нужно. Я никогда не был нормальным ребенком, но именно с того момента я начал терять над собой контроль. Я стал неуправляемым. И с каждым днем становилось все хуже. А потом Яшамару сказал мне, что, чтобы излечить боль, нужно получить любовь. И эта самая любовь – единственное, что заставит боль уйти.

«Получить любовь», - мысленно повторил Ли.

Похоже, дядюшка Яшамару ни слова не сказал о том, что любовь можно еще и дарить. Ли даже не удивился, ведь это подтверждало кое-какие его догадки. Гаара даже и не подозревал о том, что способен кого-то любить.

И только сейчас Ли осознал, что за этот безумно долгий день он признавался Гааре в любви несколько раз, а взамен не слышал ничего. Возможно, никогда и не услышит. Но, если когда-нибудь это начнет тяготить Ли, он напомнит себе то, как Гаара держал его на своих руках, пока Ли спал, и как он чувствовал себя в тот момент; он вспомнит, как Гаара пытался защитить его от своего внутреннего демона, как отвечал на вопросы Ли, не понимая, что значит открываться другому человеку.

Может быть, Гаара так никогда и не научится облекать в словесную форму то, что было у него на душе, и Ли обещал, что никогда не попросит больше, чем Гаара сможет ему дать. Да Ли и не чувствовал себя обделенным. Совсем нет.

- Его слова помогли. Особенно, когда он сказал… - Гаара резко замолчал.
- Понимаю, - пробормотал Ли. Он уже догадался, что именно сказал ему Яшамару. Он сказал, что любит Гаару, что тот был для него самым важным человеком.
- Его слова подарили мне то, чего у меня никогда не было, - продолжил Гаара своим обычным тоном. – В тот момент в моей душе поселилась надежда на то, что все изменится. А уже через четыре часа я убил его.
- Ты защищался! – воскликнул Ли. – Он напал на тебя!
- Он бы ничего не смог мне сделать, - отозвался Гаара. – Просто я сорвался. Обезумел.
- Ты был еще совсем ребенком, и на тебя напали. Никто не может винить тебя в том, что случилось, - тихо продолжил Ли.

Ли понимал, что, наверно, был не совсем прав. Должно быть, у Яшамару были свои причины для его отчаянного поступка, к тому же, он прекрасно понимал, что не выстоит против ужасной мощи Песка. Это действительно было убийство. Вот только, когда Ли думал о том, какой ущерб все это нанесло, ему было все равно.

Гаара продолжил говорить, будто Ли и не перебивал его.

- Все те годы, что я убивал, я получал любовь. По крайней мере, я так думал. Я получал ее от самого себя, так как рядом со мной не было никого, кто мог бы подарить мне эту любовь, которая смогла бы прогнать боль. Я делал то, что доставляло мне удовольствие, думая, что этого достаточно. Маниакальные убийства помогали. Ты и сам видел, каким я был.

Ли помнил все, как будто это было вчера. Да он никогда и не сможет забыть. Ночные кошмары уж точно не дадут.

- Победив меня, Наруто помог мне понять, что такое настоящие узы. Это и есть настоящая сила. И тогда я понял, что если буду стараться, если докажу другим, что я чего-то стою, то тогда меня будут любить те, кого я защищаю, и боль уйдет. Часть мня все еще хочет верить ему, - нахмурившись, признался Гаара.

Ли показалось, что изначально Гаара не собирался рассказывать так много и сам удивился своим словам.

Ли подумал о нескончаемых попытках Казекаге защитить деревню, о его ночных обходах, о том, как он почти что умер, спасая селение от бомб Дейдары.

- Гаара, жители Суны…
- И сейчас ты любишь меня. А я даже не знаю, что это значит, - продолжил Гаара, снова будто не замечая слов Ли. – Ты любишь меня, но боль никуда не делась. Все, что я пытался изгнать из своей головы, все еще там. Когда ты признался, во мне что-то… сломалось. После стольких лет во мне еще жила надежда. Я ожидал… большего от этой любви. Я обдумывал все это последние несколько часов, пытаясь навсегда похоронить это в себе.

Наконец Гаара повернулся к Ли, ищущим взглядом посмотрев ему в глаза.

- А сейчас ты говоришь, что хочешь сделать меня счастливым?
- Конечно. Все хотят быть счастливыми, - мягко ответил Ли.
- Хотят? – губы Гаары искривились в ухмылку. – Я хочу совсем другого. И это тоже ненормально. Это может даже навредить тебе. Ты не поймешь. Ты мой друг, Ли, и ты знаешь. Ты лучше других знаешь, что я не такой, каким кажусь. Я создал видимость своей нормальности, окружив себя ей, как панцирем. Это помогает мне взаимодействовать с другими людьми. Это дает мне чувство стабильности. Но за всем этим прячется существо, что однажды зашло в больничную палату и попыталось убить тебя. Таков я внутри. И да, сейчас я могу противостоять своим инстинктам. По крайней мере, я так думал. Я не нормальный человек. Ты пробил этот мой панцирь. Ты зашел туда, куда я не допускал ни одного человека. У этого создания совсем другие желания; ни ты, ни кто-либо другой даже представить себе не могут, чего оно хочет.

Гаара выглядел совсем потерянным. Он смотрел на Ли так же, как прошлой ночью, будто Ли мог посвятить его в какую-то великую тайну.

- Счастье… Я понимаю, что значит это слово. Я видел счастливых людей. Но я не такой, как они. Я не способен быть таким. И не говори, что у меня получится. Не обманывай меня, Ли. Не будь, как он. Я...

«Я должен сделать что-то со своими рефлексами, - подумал Ли. - Я не должен хватать его за плечи, как сделал это вчера».

Но все же, Ли продолжал верить, что самое худшее, что может с ним случиться, – это еще несколько царапин от песка. Он бы подвергся и боле серьезным ранам, лишь бы прижать Гаару к себе еще раз хоть на мгновение.

- Ли.

Но вот Ли уже прижался лицом к щеке Гаары, бормоча оправдания.

- Я знаю, прости, я знаю, что не должен так делать, но я просто очень хотел…

Гаара тряхнул головой, заставив Ли замолчать. Ли все еще был очень близко. Из-за тыквы он не мог обнять Гаару полностью. Но одной рукой он все же приобнял его за плечо, а другой – за талию. Сейчас Ли смотрел прямо на пробку в горлышке тыквы. Гаара успел податься чуть назад прежде, чем Ли сократил расстояние между ними, но пробка все еще крепко держалась на своем месте, что говорило о том, что Гаара по-прежнему держал себя в руках.

Но спокойствие Казекаге было каким-то зловещим, хоть он и не пытался вырваться. Ли тоже не смел шевельнуться, застыв на месте.

-…не нормальный, - прошептал Гаара так тихо, что шелест песка и легкое дуновение ветра почти заглушили его слова.
- Быть нормальным не так уж и замечательно, - пробормотал Ли на автомате. – Я бегаю по пустыне в своих гетрах, чтобы привыкнуть к жаре, и я уверен, что найдутся люди, которые скажут, что и это не нормально. Я никогда не обману тебя, Гаара. Обещаю, что никогда не сделаю этого. Я… Я не очень-то умен, и, да, иногда я не понимаю тебя, но я… я могу чувствовать тебя. Я тоже совершаю ошибки, я тоже делал тебе больно эти две недели, но мы оба учимся на своих ошибках. Не могу обещать тебе, что никогда больше не причиню тебе боли, но я постараюсь.

Ли перестал бормотать и просто крепче прижал к себе Казекаге. Они шиноби. Рука друга на плече, безмолвно заставляющая идти вперед, несмотря на усталость и страх, подчас может сказать больше, чем объяснения в любви или дружбе. Ни один ниндзя не нормален. Положение Гаары было всего лишь одной из крайностей, и однажды Ли сумеет ему это доказать. И если когда-нибудь Гаара захочет изменить это, то Ли поможет ему в этом.

Обнимая Гаару, Ли большим пальцем вырисовывал хаотичный узор на задней стороне его шеи, где пальцы наткнулись на что-то твердое. От мягких прикосновений это что-то постепенно разглаживалось. Под нежными ласками Гаара наклонил голову, умостив подбородок на плечо Ли. Похоже, Гаару что-то отпускало, плавно стекая по всему его телу и наконец утонув в песке под его ногами.

- Я не знаю, чего ты ждешь от меня и от этих уз, - тихо сказал он Ли на ухо.
- Честно говоря, я и сам не знаю, - отозвался Ли, скользнув рукой с шеи Гаары до его плеча. – Но знаешь, нам просто нужно это выяснить, вот и все.
- Не знаю, могу ли я быть счастливым. Надеюсь, ты не разочаруешься, если я так и не…
- Никогда!
- …А это приятно, - сказал Гаара, уткнувшись головой в плечо Ли, будто бы отвечая на объятия.

Ли почувствовал облегчение. Он просунул другую руку между изгибом спины Казекаге и его тыквой, случайно задев рукой затверделый Песок. Впервые дотронувшись до тыквы, Ли вдруг рассеяно подумал о том, был ли еще на свете человек, которому доводилось ее трогать до него.

Вот оно. Вот то, чего он хотел, пусть и не совсем понимая, что же это на самом деле. Ему хотелось держать в своих объятиях этого грозного убийцу, лишенного любви и ласки, этого опасного, одержимого демоном, человека, Казекаге, друга, наконец, любимого, ведь теперь он стал для него еще и им. Он хотел все это, он так сильно хотел всего Гаару.

Вдруг что-то маленькое и пушистое перепрыгнуло с камня на камень не так далеко от них. Ли напрягся и попытался разглядеть, что это было. Но это оказалась всего лишь песчанка.

Небо постепенно светлело, указывая на то, что скоро взойдет солнце и в пустыне наступит новый день.

Гаара пошевелился и выпрямился. Подождав, пока Ли уберет руку, что тот держал у него на спине, Казекаге отступил назад.

- Я должен возвращаться, - произнес Гаара, скользя пальцами по руке Ли, окончательно размыкая объятия. – Мне нужно отдохнуть.

Ли подошел чуть ближе и дотронулся до красного локона у его виска. Волосы оказались жестче, чем он ожидал.

- Ты в порядке?

Гаара взглянул на него, и Ли на секунду показалось, что сейчас, как обычно, он, не ответив, просто отвернется. Но он не отвернулся.

- Да. А вот он внутри меня забеспокоился, - тихо ответил он.

Гаара никогда не говорил о нем, да и никто в Суне этого не делал. Ли даже боялся представить, сколько усилий Гааре пришлось приложить, чтобы произнести эти несколько слов вслух тому, кто действительно что-то значил для него. И если бы Ли не запаниковал, то он точно снова обнял бы его.

- Мы должны доставить тебя обратно! Хочешь, я понесу тебя? Хотя нет, пока я в таком состоянии, ты быстрее меня… Ты можешь отдохнуть и здесь. Я присмотрю за тобой! Если будет нужно, защищу тебя ценой своей жизни! Или нет, я буду защищать тебя, но так, чтобы мы оба остались живы.

Гаара с удивлением уставился на него, а затем легонько ухмыльнулся.

- Не волнуйся, - сказал он, поворачиваясь лицом к деревне. – Я еще в состоянии дойти до места сам. Хотя лучше бы сделать это побыстрей.

Идя по направлению к деревне, Ли то и дело сдерживал себя от того, чтобы не припустить туда галопом, хоть он и доверял спокойствию Гаары относительно Хвостатого. Гаара выглядел нормально. Да, он был измотан, но было видно, что сейчас он напряжен гораздо меньше, чем тогда, когда он стоял у Ли под окном. Поэтому Ли позволил себе расслабиться и насладиться минутами, проведенными рядом с Казекаге.

Дойдя до ворот, Гаара остановился и в последний раз оглядел пустыню, щурясь от появившейся на горизонте полоски утреннего солнца.

- Ты сможешь запрыгнуть? – спросил он, поворачиваясь к Ли и кивая в сторону стены. – Или пройдем через ворота?
- Неужели я так ужасно выгляжу… - фыркнул Ли.
- Пока мы шли, ты два раза споткнулся. Ты устал, как и я.
- Я просто плохо видел, куда наступаю, - ответил Ли, гордо вздернув нос. – Знаешь ли, у нас тут не у всех зрение, как у кошки, и врожденная способность нормально ходить по песку.

Гаара хмыкнул, а через мгновение он был уже на самом верху. Ли последовал за ним, конечно, проделав прыжок с куда меньшей грациозностью, но уж точно без спотыканий.

- Тебе нужно поспать, - сказал Гаара, уже отошедший на пару метров, обернувшись через плечо.
- Ну нет, пока я дойду до своей комнаты, будет уже шесть утра. Придется вставить спички в глаза.

Гаара глянул на него, продолжая идти.

- Я уже слышал это выражение раньше. Что оно значит?
- Это то, что шиноби обычно делают после патрулирования. Это значит, что я пробегу несколько кругов вокруг Суны, выпью три чашки той бурды, что вы зовете кофем, а затем буду работать или тренироваться весь день, чтобы не заснуть.
- Ну ладно, - наконец произнес Казекаге, чуть прищурившись.

На секунду между ними повиcла тишина.

- Только не перестарайся, - добавил он, видимо, после непродолжительной внутренней борьбы.

Расправив плечи, Ли с серьезным видом кивнул

- Не перестараюсь! Я обещаю!

Гаара ничего на это не ответил, а лишь устало кивнул куноичи, проходя мимо нее. Девушка же почему-то с изумлением смотрела на джонина.

Ли и Гаара спрыгнули вниз, оказавшись на одной из улиц Суны, и направились к главному перекрестку.

- Не возражаешь, если я пройдусь с тобой до твоего дома? – спросил Ли, потому что он всегда спрашивал. Всего лишь из вежливости.

Гаара выглядел озадаченно. Сейчас его мысли могли расшифровать только три человека в Суне.

- Тебе в другую сторону.
- Ничего страшного. Я просто хочу пойти с тобой, - неуверенно ответил Ли.

Глянув на Гаару, он чуть боле уверенно добавил:

- Я очень хочу пойти с тобой.

Гаара посмотрел на него, абсолютно ничего не понимая.

На секунду Ли подумал, что, возможно, стоит попытаться все объяснить, но если он начнет говорить о всяких сентиментальных вещах, то без громких и пафосных заявлений не обойдется. К тому же, объясняя, он может уйти совсем не в ту степь или сказать что-то, что Гаара неправильно поймет, ведь о многих вещах он до сих пор даже и не догадывается. Теперь каждое слово о любви может содержать в себе ловушку…

Гаара подошел к Ли и чуть подтолкнул его влево, по направлению к дому, где жил джонин, в противоположную сторону от резиденции Казекаге. И Ли решил подчиниться, пытаясь усмирить свое разочарование. Сегодня Гаара снова совсем чуть-чуть открылся ему, но он все еще такой же замкнутый и упрямый, как раньше, да и сопереживания в нем столько же, сколько у скорпиона, пережившего не самый лучший день…

Вдруг Гаара, хитро блеснув глазами, произнес:

- Если хочешь пойти со мной, то идем туда. Мне еще нужно поговорить кое о чем с постовым джонином.
- Хорошо! – воскликнул Ли, одаривая Гаару широченной счастливой улыбкой. – Спасибо.
- Не нужно меня благодарить, - мягко сказал все еще немного удивленный Гаара, продолжая держать руку на плече брюнета.

---

Ли положил свои утяжелители – в этот раз довольно легкие – на стол. Он приготовил снаряжение, полотенце и воду, а заодно и еще один миллион вопросов для себя. В том объятии в пустыне было что-то особенное, хоть они еще и не привыкли к такому выражению своих чувств. За последние несколько часов Ли многое пообещал, и теперь ему нужно быть очень осторожным, чтобы сдержать свое слово.

Вместо того, чтобы продолжать собирать свою сумку со всем необходимым для тренировки, Ли пристально смотрел на ручку, лежащую на письменном столе.

Ли встал, подошел к корзине и достал оттуда свернутый в шарик лист бумаги. Посмотрев на него, он снова выкинул его обратно, а затем взял чистый лист и сел.

«Дорогой Гай-сенсей!

Думаю, Вы очень удивитесь тому, что Гаара и я поняли, что влюблены друг в друга и решили быть вместе. Конечно, это будет нелегко, но мы оба довольно решительны и полны силы юности. Мы сделаем все, чтобы у нас получилось. Уверен, что без ошибок не обойдется, но Вы учили меня тому, что, оступаясь, люди становятся лишь сильнее. Если мы не справимся, значит, мы не заслужили этой победы. Но я не думаю, что у нас не получится. Я люблю его, и со всей своей настойчивостью, что Вы во мне вырабатывали, я постараюсь сделать его счастливым. Хотя ему еще только предстоит узнать, что значит быть счастливым. Думаю, и мне придется многому научиться. Мы оба изменимся. Я надеюсь, что ради нас самих мы сумеем преобразиться. Возможно, я выражаюсь не совсем ясно, но Вы ведь знаете, что я никогда не мог говорить так умело, как Вы, Сенсей, к тому же, я немного устал, но думаю, Вы поймете, что я имею в виду.

Спасибо за Вашу помощь, Гай-сенсей.

С уважением,

Ваш ученик, Рок Ли»

Перечитав свое письмо несколько раз, Ли сжег его вместе с черновыми вариантами. Он и не думал, что действительно собирался отправить это послание. Ли отчаянно желал совета и поддержки Гая-сенсея, но он должен был разобраться во всем сам, без помощи учителя.

Да, без помощи. Но все-таки он не был одинок.

Гаара был гением, который сумел перебороть и самого себя, и ужас, что он вызывал у жителей Суны. А Ли, в свою очередь, был очень настойчивым и целеустремленным человеком, ставшим джонином, даже не обладая навыками гендзютцу и ниндзютцу. Вдвоем они обязательно справятся. У них все получится!

Второй раз за день Ли спрыгнул со своего окна и, снова полный энергии, помчался к тренировочному полю.

Да, начало недели для Ли было напряженным. Его швырнули прямо в скалу, сильно поцарапали и вообще поранили, до смерти напугали, поцеловали и подвергли просто танталовым мукам. Гаара принял его любовь и немного раскрылся перед ним, что было не менее драматично, чем все выше перечисленное.
А сегодня еще только среда.

После всего случившегося никто бы даже и не подумал винить Ли, если бы теперь он опасался приближаться к резиденции Казекаге. Но, естественно, Ли даже и не думал об этом. И сейчас он довольно уверенно пересек передний двор этой самой резиденции и постучал в дверь.

- Гаара? Ты там?

Молчание.

Только Ли собрался постучать снова, как почувствовал еле уловимое движение чакры где-то внутри дома, что обычно воспринималось шиноби как приглашение войти.

Ли чуть подтолкнул дверь и обнаружил, что она была не заперта. Стянув свои сандалии у входа, он в три шага оказался в большой гостиной для приема гостей. Ожидая, что Гаара выйдет и встретит его, Ли оглядел все вокруг, но Казекаге нигде не было видно. Его мантия немого небрежно свисала с эфеса меча, вместе с другим оружием, ранее принадлежащим прошлым лидерам деревни, украшавшим стену богато обставленной комнаты. Но никаких признаков ее обладателя. Вытянув шею, Ли в поисках Гаары заглянул на кухню, но и там никого не было.

- Я здесь, - раздался приглушенный голос, отвечая на вопрос, уже готовый сорваться с губ джонина.

Ли никогда еще не доводилось бывать в этой комнате, поэтому, войдя, он с любопытством огляделся. По сравнению с комнатой для приемов, эта была довольно скромной. Двуспальная кровать, небольшой ничем не украшенный стенной шкаф, низкий письменный столик в углу, заваленный бумагами и книгами, а рядом с ним – специальная подушка под колени. Вот и все.

Гаара сидел на подоконнике у открытого окна. Сегодня на нем были надеты простые штаны и красная туника без рукавов – довольно редкое зрелище. Тыква стояла под окном, приставленная к стене. Гаара, согнувший ноги в коленях, прижимал их к груди руками. Сидя в такой позе, он наблюдал из окна за Суной. Ли не знал, что так пристально разглядывал Гаара, ведь людей на улице почти не было: они все прятались в своих домах от палящего полуденного солнца.

На мгновение взгляд Ли задержался на профиле Казекаге. С одной стороны, ему просто доставляло удовольствие смотреть на него, а с другой, он пытался понять, в каком же настроении сегодня его друг.

И первое, что пришло ему в голову, было понимание, что мыслями Гаара где-то далеко. Такое ощущение, что сейчас он блуждал по извилистым тропинкам где-то в глубине собственного сознания. Но ни уставшим, ни терзавшимся муками боли он не выглядел. Да и к разговору он, пожалуй, не был расположен. Вот и все, что мог предположить Ли. Он уже видел Гаару таким и обычно оставлял того одного в такие моменты. Но Гаара ведь впустил его в дом. Ли казалось (хоть он и не мог объяснить эту свою догадку), что Гаара снова пытается подпустить его к себе немного ближе.

Ли уже приходилось проводить целые часы молчаливой в компании Гаары: в пустыне, на миссиях и ночью в его кабинете, когда Казекаге был явно не настроен на разговор. Но Ли и не возражал, если получал односложные ответы на свои вопросы или не получал их вообще, особенно, если это значило, что он может и дальше наслаждаться созерцанием своего друга. Возможно, его присутствие сможет вырвать Гаару из его задумчивости.

- Ты хорошо отдохнул вчера, после того, как я проводил тебя? - вежливо осведомился Ли.

Гаара лишь чуть повел подбородком.

- Отлично! Я сам проспал больше двенадцати часов прошлой ночью. Правда днем, пытаясь не заснуть, я довольно много чего сделал. Закончил разбирать отчеты и вместе с Санадой проработал всю полученную из них информацию.

Капитан оказался довольно терпеливым и вежливо не обращал внимания на постоянные зевки Ли.

- Отчет об этом завтра будет у тебя на столе.

Гаара слегка кивнул, продолжая смотреть в окно.

Ли неуверенно посмотрел сначала на подушку в углу, а затем – на постель. Если Гаара не возражает, он, пожалуй, присел бы на нее. Кровать находилась недалеко от окна, так что ему будет удобно смотреть на Гаару.

Ли сел и тут же снова вскочил на ноги. Он повернулся, с подозрением ощупал постель и в нерешительности сел обратно. Поерзав на месте, он скривился.

- Ужас, Гаара, и ты на этом спишь?

По крайней мере его гримаса привлекла внимание Гаары, глаза которого теперь безразлично его изучали.

- Нет, - наконец ответил Гаара, вроде бы, начинающий возвращаться к реальности.
- Вот и хорошо. С такой кроватью я бы вообще спал на полу.

Тонкий матрас был уже довольно старым, сквозь простыни даже чувствовались свалявшиеся внутри него комки. Ножки кровати скрипели, а основание было искривленным, что запросто могло повлечь серьезные нарушения осанки.

- Но ведь ты теперь можешь спать, верно? Ты сам говорил, - сказал Ли, все еще ерзая на матрасе. - То есть, когда ты вчера сказал, что тебе нужен отдых, я подумал, что…
- Я спал, - Гаара все еще смотрел на него, и Ли подумал, что все эти расспросы про сон просто сбивают его с толку. - После стольких лет я привык спать два-три часа в день.
- Оу. И ты умудряешься заснуть на этом? – с изрядной долей скептицизма спросил Ли.

Продолжая ерзать на постели, Ли случайно задел ногой тыкву, отчего она затряслась и издала предупреждающее шипение.

- Нет. Я не ложусь. Я сплю вон там, - Гаара подбородком указал на подушку рядом со столиком. - Это уже привычка.
- То есть кровать?..
- Совсем старая.
- Тебе разве не могли дать нормальную, когда ты стал Казекаге?
- Я отдал ее Темари: у нее проблемы со спиной.
- Понятно.

Гаара снова устремил свой взгляд в окно, а Ли вернулся к созерцанию своего собственного манящего вида - профиля Гаары, будто бы высеченного на фоне пустынного неба; изгиба его шеи и ничем не прикрытых рук.

- Я думал, что сегодня увижу тебя в твоем кабинете, - наконец сказал он, косясь на тыкву. - Но твой помощник сказал, что ты ушел еще до полудня.

Ну хотя бы это повлекло за собой какую-то реакцию, хоть и еле заметную: Гаара сжал губы.

- Да. Начиная с первого дня на своем посту Казекаге, я работал по пятнадцать часов в день, но это утро стало исключением.
- Что произошло? - спросил Ли, ошеломленный резким тоном друга.
- Я напугал их, - ответил Гаара, продолжая глядеть поверх крыш деревенских домов, находившихся на уровень ниже по сравнению с домом Казекаге. - Принимая во внимание свое поведение в последние дни, я не могу ни в чем их винить. Сегодня мои помощники провернули все дела так, чтобы мне ничего не осталось и я ушел домой отдыхать.
- Уверен, они хотели как лучше, - осмелился вставить свое слово Ли.

Конечно, работники администрации сделали это с наилучшими намерениями. Гааре на самом деле вчера нужен был отдых, но сегодня ему просто необходимо было чем-нибудь себя занять. Человек, спящий по два-три часа в сутки, и так предостаточно времени проводил наедине с собственными мыслями, поэтому отнимать у него единственное занятие действительно не стоило.

С решительным видом Ли поднялся на ноги.

- Если хочешь заставить их всех изменить свое мнение насчет себя, тебе нужно сделать что-то для этого! Слоняться без дела не выход. Да и настроение твое от этого лучше не станет.

Гаара одарил парня хмурым взглядом, но Ли даже обрадовался, ведь это значило, что его друг еще не совсем погрузился в свое привычное молчание.

- Я знаю! - Ли аж подпрыгнул на месте от неожиданно посетившей его идеи. - Пойдем на тренировку! Это точно тебя развеселит!

Теперь Гаара откровенно сверлил Ли взглядом, будто тот был каким-то экзотическим животным в зоопарке.

- И ты действительно думаешь, что утомительное, изнуряющее и опасное времяпрепровождения развеселит меня?
- Меня веселит, - отозвался Ли.
- Да, и именно поэтому жители Суны думают, что ты сумасшедший, как и я, - сказал Гаара, снова отворачиваясь к окну.
- Ты преувеличиваешь. Никто не думает, что ты и я сумасшедшие. Гаара, ну давай, это замечательная идея. Так ты покажешь людям, что с тобой все в порядке, это поднимет тебе настроение, да и вообще, тренировка никогда не пустая трата времени. Пойдем!
- Нет.
- Не будь таким упрямым.

Последнюю фразу Гаара даже не удостоил ответом.

- Отлично, - сказал Ли, меняя тактику. - Дай мне три весомых аргумента в защиту того, что сидеть здесь намного лучше, чем тренироваться.

Продолжая смотреть на улицы Суны, Гаара поднял правую руку, выставив большой, указательный и средний пальцы.

- Если я и могу каким-то образом показать людям, что еще не совсем спятил, то уж точно не дракой с тобой на такой жаре, - произнес он, загибая большой палец.
- Но они же знают, что…

Гаара загнул следующий палец.

- Я не хочу направлять на тебя Песок снова, даже просто на тренировке.
- Что?! Но…
- А тебе, - перебил Гаара, направляя на Ли указательный палец, - вообще-то нельзя напрягаться еще недели две.

Ли от изумления раскрыл рот.

- Но мы ведь можем устроить какую-нибудь легкую тренировку. Будем делать все медленно, а? – безнадежно выдавил из себя он.

Гаара продолжал спокойно смотреть в окно. Пристальным взглядом изучив его не выражающее никаких эмоций лицо, Ли кивнул сам себе.

Гаара никак не отреагировал на то, что Ли отвернулся от окна. Похоже, что никто и не будет возражать, если джонин просто уйдет. Хотя, в какой-то степени, было неважно возражал он или нет. Все-таки Ли не мог целыми днями пытаться разгадать, что же творится у Гаары в голове. Этого человека, в лучшем случае, было просто сложно понять, в худшем – совершенно бессмысленно. Что более важно, так это то, что подобные попытки были немного бесчестными.

Поэтому на то, что Ли решил снова сесть на постель, повлияло его собственное желание остаться, а не то, что, возможно, думал по этому поводу Казекаге. Если бы Гаара хотел, чтобы Ли ушел, но бы, с присущей ему прямотой, так бы и сказал. И до этих пор Ли будет сидеть на месте, подчиняясь своим желаниям.

Он подогнул ноги и выпрямился, чуть поерзав, выбирая удобное положение. Один их его зеленых костюмов был в стирке, над другим срочно нужно было поработать ниткой и иголкой после того случая в пустыне две ночи назад, а третий был любезно уничтожен шиноби из Звука. Гай-сенсей пообещал, что вышлет ему замену, как только ее изготовят, а пока Ли был вынужден носить стандартную униформу Листа, которая, естественно, не могла заменить его чудесный костюм.

- Я тоже закончил все свои дела на сегодня. Пока я еще не оправился, и мне снизили нагрузку, - сказал он, пытаясь усесться поудобней на кровати. - Я сделаю дыхательную гимнастику, а потом, когда станет чуть прохладней, начну тренировку. Я был бы рад, если бы ты присоединился ко мне. Обещаю, тебе станет лучше.

В последний раз он окинул Гаару взглядом, прежде чем закрыл глаза. Конечно, это совсем не поможет ему очистить голову от мыслей для медитации, даже наоборот, но, по крайней мере, с такими образами в сознании было даже приятно бороться.

Ли сконцентрировался на собственном дыхании. Медленные движения чакры и энергии чи волной уносили с собой всю тревогу, что удерживала его сущность в материальном мире. С Гаарой все будет в порядке, ведь он такой сильный. Несмотря на его мрачность и угрюмость сегодня, он уже практически вернулся в норму. Он…

А?..

Ли задумчиво изогнул бровь. Он уже совсем успокоился и окунулся в приятную негу безмятежности, как вдруг что-то снова вернуло его в реальный мир. Что-то непонятное будто пыталось привлечь его внимание. Нет, это была не угроза, а… чье-то присутствие?..

Ли открыл глаза и буквально в нескольких сантиметрах от себя увидел лицо внимательно изучавшего его Гаары, который склонился над кроватью.

- А! - инстинктивно Ли откинулся назад и, потеряв равновесие, упал на свалявшийся матрас. - Гаара! Ну сколько раз тебе повторять, чтобы ты не подкрадывался ко мне вот так! Так и получить не долго!

С непроницаемым лицом Гаара наблюдал, как Ли выпутывался из своей позы лотоса. Затем коленями он опустился на кровать, расположив руку, которой он опирался о матрас, рядом с бедром Ли. Глупо моргая, Ли наблюдал за его действиями. Так он прокрался на постель и сел напротив джонина, который наконец принял достойную позу.

- Ты хочешь помедитировать со мной? – спросил Ли, пытаясь унять бешено колотящееся сердце, уже зная, что Гаара хотел совсем не этого.

Смотря прямо Ли в глаза, Гаара чуть наклонился вперед. Ли открыл рот, намереваясь что-то сказать, несмотря на то, что был без понятия, что говорить. Скользнув по губам Ли своими губами, Гаара снова отодвинулся, буквально на несколько сантиметров.

Это не было жарким поцелуем, но и на вчерашнюю невинную дружескую поддержку похоже не было.

- М…

Гаара застыл на месте, будто чего-то ждал.

- Судя по всему, лучше тебе становится от этого, - произнес Ли.

Похоже, это было то, чего ждал Казекаге, потому что последние свои слова Ли пробормотал ему в самые губы.

Наклонив голову, Ли продолжил поцелуй. Все в порядке. Они уже делали это раньше. Всего лишь поцелуй. Возможно, Гаара просто хотел чуть более… более интимную поддержку. И Ли знал, что пусть даже и не признался себе в этом, но все равно тоже этого хотел.

Сквозь ткань рукава Ли чувствовал теплые пальцы, сжавшиеся на его предплечье. Сам же Ли не знал, куда деть свои руки, но затем, чуть помелив, обнял Гаару за талию.

Легкий ветерок потревожил занавеску у открытого окна. Кровать чуть скрипнула в след их движениям. Губами Гаара скользнул по щеке Ли, по его подбородку, а затем снова вернулся к губам. Не давая ему отстраниться, Ли требовательно накрыл его рот поцелуем.

Это уже не было похоже на вчерашнее объятие. Это была нежная, чувственная ласка. Сейчас Ли ощущал приятное умиротворение, чувствуя, что они оба в безопасности, чувствуя… тепло. Этот момент дарил ему ощущение собственной важности, чувство защищенности и желания защитить. Подобное случилось с ним лишь раз, в тот день, когда он лежал на руках у Гаары после открытия семи врат для защиты того, кого любил. Но в этот раз никто не собирался его убивать, и он не был покрыт множеством ран, что было несравнимо лучше.

На мгновение Ли ощутил теплое умиротворяющее дыхание на своей щеке и прикосновение красных волос. Сквозь ресницы он увидел блеск зеленых глаз, что смотрели прямо на него. Свои же Ли предпочел закрыть, тем самым усиливая другие ощущения, концентрируясь на дыхании Гаары, на поскрипывании кровати, едва уловимых реакциях тела на прикосновения к своей талии.

Гаара поцеловал уголок губ Ли, а затем, словно кошка, потерся лицом о его щеку, обхватив руками плечи. Медленно вдыхая и выдыхая, Ли сильнее сжимал в своих объятиях друга.

«Парня», - поправил он сам себя, наконец окончательно приняв эту истину.

Все его тело дрожало от накатившего возбуждения. Но это было успокаивающее, приятное ощущение, делавшее его счастливым.

Чувство умиротворения будто окружило их обоих невидимым пузырем. В этом небольшом пространстве не было места вопросам, проблемам, сомнениям, одержимости и смертоносному Песку.

- Ближе, - прошептал Гаара.
- М? - Ли моргнул, а затем уткнулся лицом в плечо Казекаге. Красная туника пахла деревом и кожей Гаары. Переместив свою руку ему на спину, Ли сжал пальцами ткань, почувствовав, как Гаара задрожал от этого прикосновения. Теперь они стали еще ближе. Неосознанно, Ли сжал пальцы чуть сильнее, как вдруг понял, что Гаара неожиданно замер.

Гаара отстранился, увеличивая расстояние между ними. Несмотря на жару от палящего солнца, Ли вдруг стало холодно без теплых рук Гаары. Не говоря ни слова, Гаара стянул с себя тунику.

Немного отстраненно Ли неожиданно подумал о том, как опасны для мышц и суставов резкие перепады температур. То, как чувство холода унеслось накрывшей его волной жара, могло представлять угрозу для его здоровья. А то, что подобные изменения происходили совершенно не зависимо от температуры в комнате, было еще одним тревожным знаком.

Широко раскрытыми глазами Ли смотрел на голую грудь Гаары. Кожа была такой же, как и в его воспоминаниях, - гладкой и нетронутой. Хотя нет, не совсем. Чувствуя какое-то странное ощущение, непонятное изумление, Ли скользил взглядам по полоскам загорелой кожи, уже начавшей облазить на его шее и руках – небольшое напоминание о времени, проведенном в пустыне.

Ли облизал губы, чувствуя, как то странное ощущение все быстрее перерастает в перехватывающее дыхание возбуждение. Он уже видел тело Гаары прежде, страстно желая его. Но сейчас…

Но сейчас, по-видимому, ему можно было еще и потрогать.

Чуть протянув руки, Ли остановил сам себя в паре сантиметров от кожи цвета дикого миндаля. Ему вдруг показалось, что его пальцы выглядят как-то больше, а бинты, перевязывающие их, будто стали тесными. Опустив взгляд, Гаара наклонился вперед, заставляя пальцы Ли дотронуться до его груди.

Внимательно он наблюдал за тем, как они скользили по его груди, а затем медленно поднял взгляд. Придвинувшись ближе, он дотронулся до пуговиц на его рубашке, а затем до воротника.

Ли совсем этого не ожидал, но и думать об этом был не в состоянии. Сейчас Гаара мог растерзать его на этом самом месте, и Ли ничего бы не сделал, а просто продолжал бы заворожено смотреть, как его пальцы ласкают нежную кожу, что была теплее, чем он предполагал. И почему он думал, что она будет холодной?.. Подушечки его огрубевших пальцев скользили по ней, не встречая ни одного препятствия, ни малейшей царапинки или шрама, разве что только переходы рельефных мышц.

В глазах у Ли уже начало пощипывать. Рано или поздно, но ему все-таки придется моргнуть. Но ведь, если он закроет глаза хоть на долю секунды, он может что-нибудь упустить.

Гаара чуть придвинулся и стянул с Ли рубашку сразу вместе с жилетом, тем самым разрушая его непонятный транс.

Ли помог сбросить рубашку и жилет и освободил руки от бинтов, жалея о том, что не накинул под рубашку футболку и не принял утром душ из-за этих дурацких правил о сбережении воды. Немного застенчиво, он обхватил себя руками. Но все внимание Гаары сейчас привлекал большой красный шрам поперек его груди.

Под таким пристальным взглядом застенчивость Ли испарилась, и он тоже опустил свой взгляд на когда-то нанесенный ему глубокий порез. Когда дело касалось оперативной помощи раненому шиноби, лекарству Сакуре-сан не было равных, вот только возни с ним было довольно много. Три раза в день Ли пытался растянуть кожу в месте ранения втирая туда мазь, дабы вернуть эпидермису и мышцам былую эластичность, иначе последствия травмы напомнили бы о себе во время тренировок.

Гаара пальцем дотронулся до шрама, но Ли почти этого не ощутил, так как кожа в том месте потеряла чувствительность. По началу Ли даже и не заметил прикосновения, пока Гаара не стал водить пальцем по давным-давно полученным ранам.

Ли сглотнул и постарался не задрожать от мимолетных касаний. Гаара казался абсолютно поглощенным разглядыванием темных волосков и еле заметных шрамов на груди Ли. По последним он водил пальцем так, будто изучал одному ему видимую карту. Его движения были невинны и выражали скорее любопытство, но Ли они заставляли покрываться мурашками.

- Ты уже видел меня голым по пояс, - пробормотал он, будто бы выражая небольшой протест против такого чересчур пристального взгляда. - Дважды. Более того, иногда я снимал верх во время наших тренировок.

До того, как сравнил свое тело с телом Гаары. После этого он рубашку не снимал.

- Хм. В этот раз все по-другому, - Гаара по-прежнему все свое внимание уделял тому, что делал пальцами. - Сейчас это все для меня.

Ли уставился на него, вновь ощущая смесь чарующего наслаждения и неверия в то, что он может быть объектом такого внимания и восхищения.

- Но, кажется, ты против, - произнес Гаара, поднимая взгляд. - Почему? Тебе ведь нравится смотреть на меня и трогать, правда?

Ну конечно! Что за вопрос? Ли моргнул и вдруг понял, что снова закрыл себя руками. Он весь напрягся, и Гаара, держащий свою ладонь на его плече, наверняка чувствовал это.

И все-таки, почему он был против? Ли прекрасно знал, что многие шиноби позавидовали бы его натренированному телу. Но ведь тут шла речь уже о влечении. Все, что он мог привнести в отношения, - это свою силу, веру, дух и романтичное желание защитить своего самого дорогого человека. Вот только о своей внешности он никогда особо и не думал, хоть и пытался подражать своему красавцу-учителю. Он был машиной для сражений. Его сердце было полно романтики, а вот покрытое шрамами тело едва ли было столь же прекрасным.

Всю жизнь его преследовали далеко не лестные определения. Какой невзрачный ребенок, правда? Неуклюжий недоучка. Рыбьеглазый! Неудачник. Толстобровик. Фу, эти его ресницы меня пугают!

- Это не так уж и важно, - сказал Ли, слыша голоса из своего детства. – Это глупо.

И это действительно было глупо.

Извиняясь, Ли чуть кивнул, пресекая дальнейшие расспросы.

- Пожалуйста, не волнуйся об этом. Просто… просто люди смеялись над моей внешностью, поэтому, я думаю, я и…

- Кто? – резко спросил Гаара.

Ли занервничал. Это его «Кто?» явно не выражало желание Гаары узнать подробности этой печальной истории Ли. Это «Кто?» требовало имени, адреса и описания возможных защитных техник намеченной цели. Сейчас голос Гаары пугающе походил на тот, которым он шесть лет назад сказал:
«Если того, кем ты восхищаешься, оскорбляют, ты становишься неуправляемым».

- О, это были всего лишь дети из моего детства. Даже не могу вспомнить, кто конкретно, - ответил Ли, стараясь контролировать свой голос.

Ли резко придвинулся ближе, сокращая расстояние между ними в надежде, что это отвлечет Казекаге от его мыслей.

Внимание Гаары снова привлекли его пальцы, теперь дотронувшиеся до раны, полученной в битве в Стране Снега, на левом бицепсе Ли.

Гаара пробормотал что-то в роде:

- Не понимаю, над чем можно было смеяться.
- Что ты ска… ах!

Гаара без малейшего предупреждения опрокинул Ли на спину.

- Мне не нравится этот твой шрам на груди. Ты должен поработать над своей защитой. Но твое тело… в частности руки и плечи… У тебя есть сила мощь и выносливость. Думаю, ты даже можешь противостоять мне. Твои движения делают тебя похожим на совершенное оружие. Не понимаю, что в этом такого.

Было приятно осознавать, что в мире, канонам которого Ли абсолютно не соответствовал, был человек, который считал его привлекательным. Хотя, конечно, в данном контексте его сравнивали со смертоносным оружием, но в этом был весь Гаара.

«Как же мне повезло», - подумал Ли, робко скользнув подушечкой большого пальца под глазом Гаары по темному кругу, будто надеясь, что сможет стереть его.

Тихонько он притянул Гаару к себе за поцелуем, но тот, едва коснувшись его губ, снова отстранился и продолжил рассматривать грудь Ли. Это и ужасно, и прекрасно одновременно. И Ли решил в отместку попытаться найти малейший недостаток на теле Гаары. Но, несмотря на все усилия, его пальцы не прикоснулись ни к чему, кроме превосходной мягкости. Однажды, во время экзамена на чуунина, Саске ранил Гаару в грудь, и Ли, помня об этом, исследовал эту часть его тела с особой тщательностью, но не нашел и намека на шрам. То, как тело Гаары напрягалось и подрагивало под прикосновениями его пальцев, немало отвлекало Ли от его поисков, поэтому стоило все проверить еще раз.

- Ближе, - прошептал Гаара в самые губы Ли.

Но Ли был слишком опьянен близостью Гаары, ощущением прикосновений его пальцев на своем теле, цветом его волос… Он не услышал его просьбы – послушаться его заставил быстро мелькнувший прямо перед глазами язычок Гаары, который был так близко…

Ли мягко чуть отстранил Гаару и перевернул того на спину, оказавшись сверху. Кровать под ними скрипнула, будто чопорная престарелая тетушка, заставшая их за постыдным занятием.

Теперь Ли решил поцеловать Гаару по-настоящему. Это напомнило ему их первый поцелуй и то, как ему было интересно, где же заканчивается Песчаная Броня. Ли попытался просунуть язык внутрь его рта, но наткнулся на сомкнутые зубы. Гаара лежал, не двигаясь, но наконец чуть приоткрыл рот, впустив Ли дальше.

Температура в комнате снова подскочила; особенно жарко стало в тот момент, когда Гаара лизнул язычок Ли в ответ.

Ближе…

Непонятно, кто вел в этой игре, ведь сейчас все походило на дружескую битву, в которой каждый удар незамедлительно влек за собой ответ. Сейчас они слишком хорошо знали все движения друг друга. Это Ли перевернул Гаару на спину и накрыл собой его тело, но Гаара не отставал, обхватив его бедра, тем самым направляя его дальше.

Изогнувшись, Ли вдруг случайно задел своей уже восставшей плотью бедро Гаары и чуть дернулся от накатившей волны наслаждения.

Левой рукой Гаара сначала сжал бедро Ли, а затем опустил ее ниже, заставляя его двигаться.

Ах…

Глаза Ли были закрыты, но он знал, что сейчас Гаара пристально и с любопытством рассматривает его лицо. Пальцы на бедре Ли подтолкнули его вперед, и тот повиновался безмолвному приказу.

Гаара не издавал ни звука, но Ли чувствовал на своей щеке его прерывистое дыхание.

Постепенно все ощущения Ли сливались в одно – удовольствие, исходившее из, казалось, скрученного в узел паха. Он чувствовал, как теплая грудь Гаары касается его оголенного тела.

Ли опирался на предплечья, но все-таки смог рукой зарыться в жесткие локоны красных волос. Он чувствовал, как Гаара неосознанно прижимает его к себе все ближе. А еще он совершенно точно ощущал признаки того, что Гаара тоже был сильно возбужден.

И это сразу отметало любые вопросы относительно его сексуального влечения. На него он точно был способен.

И тут Ли с сожалением подумал, что здесь нужно остановиться, это уже давно перестало походить на «просто поцелуй».

- Подожди, - задыхаясь, сказал Ли приподнимая голову.

Гаара сжал пальцы на бедрах Ли и чуть сузил глаза. Несмотря на почти болезненное ощущение между ног и довольно откровенную позу, Ли смог заставить свою голову снова заработать и выдавил из себя полную раскаяния улыбку. Он уже видел этот взгляд, который Казекаге приберегал только для него. Этим взглядом Гаара будто бы говорил, что не может поверить, что Ли не выполняет то, чего от него хотят.

Ли тряхнул головой, пытаясь собраться с мыслями. К мокрому от пота лбу прилипли несколько тонкий прядей его темных волос, ведь в комнате уже давно было неимоверно жарко.

- Нам нужно остановиться…

И вот он уже смотрит на растрепанные красные волосы и миндалевидные глаза почему-то снизу вверх.

- Эй! – воскликнул Ли, отреагировав, по меркам шиноби, слишком поздно. Он был намного быстрее и сильнее Гаары в физическом плане, поэтому Казекаге уж точно не должен был застать его врасплох, перевернув на спину, пусть даже сознание Ли и было затуманено.

Ли приподнялся на локтях и оказался в паре сантиметров от нависшего над ним Гаары, руками упирающегося в матрас.

Ли уже знал, что Гаара собирался сказать.

- Не хочу останавливаться.

Ли сглотнул.

- Но мы не можем…
- Я этого хочу.

Гаара говорил медленно и спокойно, тоном, которым он обычно разъяснял план сражения.

- Я думал над этим, но до сих пор не могу понять, что ты чувствуешь. Я не могу понять даже, что чувствую я. Это все слишком сложно, неясно и… Но я могу понять то, что делали мы сейчас.

Ли открыл рот, намереваясь что-то ответить, но Гаара жестом остановил его.

- Я знаю, что секс – это еще не все. Ты уже говорил мне, да я и сам упоминал об этом.

В голосе Гаары звучали нотки злости и разочарования, поэтому Ли решил, что сейчас лучше придержать язык за зубами.

- Если кому-то просто нужен секс, он может пойти притон у западных ворот и там заплатить за него.

Ли издал какой-то непонятный жалобный звук, о котором позже точно пожалеет.

- Ты и об этом знаешь? - Ли все-таки перебил.

Гаара раздраженно сузил глаза в ответ на такой глупый вопрос.

- О борделе? Конечно, я знаю. Он находится под контролем деревни в целях безопасности. Так же, как и в Конохе.

Ли поморщился. Будучи джонином, он знал об этом, но никогда не мог даже вообразить себе, что Гаара был как-то с этим связан. Гаара редко выказывал свои эмоции, некоторых он вообще был лишен, но это не мешало ему – шиноби и лидеру деревни – прекрасно знать, какими способами можно манипулировать людьми.

- Ты туда не… - начал было Гаара.
- Конечно, не хожу!

Вдруг Ли понял, что это явно был не вопрос.

- Ты туда не ходишь. Ты сейчас здесь, со мной. И ты хочешь секса именно со мной.

На мгновение в комнате повисла тишина.

- Ведь хочешь?

Хороший вопрос.

Личный охранник Казекаге под кодовым именем «Третий» был одним из четырех АНБУ, отвечавших за безопасность своего господина в пределах Суны. Работенка была не пыльная, ведь Казекаге вряд ли можно было назвать легкой мишенью, так что все их заботы сводились к предотвращению попыток отравления или особых захватнических дзютцу: всего остального лидер деревни едва ли мог опасаться.
Будучи членом АНБУ Сунагакуры, Третий был хорошо подготовленным, стойким, уверенным и умным бойцом. Поэтому он довольно четко, в пяти пунктах, изложил все, что только что увидел, в отчете своему командиру – Первому.

Командир, позвав Второго, тщательно изучил полученный отчет, выглядевший примерно так:

Пункт №1: Я наблюдал за резиденцией Казекаге из Точки №2. Гаара-сама сидел на подоконнике в своей спальне, поэтому я сосредоточил свое внимание именно на этой комнате.

Пункт №2: В 13:44 джонин Листа, Рок Ли, вошел в здание.

Пункт №3: Их разговор длился несколько минут, после чего они оба оказались на кровати, где Казекаге начал оказывать джонину ярко выраженные знаки внимания. Джонин не возражал.

Пункт №4: Во время физического контакта Казекаге не пострадал.

Пункт №5: Так как в мои обязанности не входит подчинение другим вышестоящим АНБУ или Совету деревни, я доложил обо всем своему непосредственному командиру и членам своей команды.

Пункт №6: После всего пережитого мне совершенно необходим длительный отпуск. Возможно, придется пройти курс лечения.

Естественно, последний пункт Третий в свой отчет не включил, что, однако, не умаляло его значимости.

Увидев Ли, идущего к дому Казекаге, он сначала даже обрадовался, ведь тот мог хотя бы чуть-чуть развеселить Гаару. За Казекаге он наблюдал вот уже два года, поэтому сразу понял, что Гаара-сама, сидящий на подоконнике и смотрящий в никуда, явно был в плохом расположении духа.

И Третий оказался прав, вот только радость от визита Ли как испарилась, ведь ему со своего поста пришлось наблюдать абсолютно весь процесс. Конечно, Рок Ли был очень дружелюбным и милым молодым человеком, но он также был и опасным убийцей, который мог в одну секунду свернуть Гааре шею, и ни Песок, ни Третий просто не успели бы его остановить. Единственным человеком, способным противостоять ему, был Гаара-сама, но в тот момент его голова явно была занята мыслями не о собственно защите.

Поначалу Третий хотел даже проникнуть внутрь и спасти своего Казекаге от потенциальной опасности, но Гаара был человеком, не терпящим вмешательства в любые свои дела. А еще он был восемнадцатилетним парнем, которому нравился это странный джонин. Да Казекаге шкуру бы спустил с любого АНБУ, посмевшего помешать тому их занятию. Поэтому Третий благоразумно решил остаться на месте с волнением наблюдая за тем, что его Казекаге делал на кровати с иностранным шиноби в гетрах.

После пережитого ему точно будет нужен отпуск. Может, даже понадобится лечение в местной Здравнице для ниндзя, пострадавших при исполнении.

Третий измотался на этом своем дежурстве так, что даже и не заметил полнейшее отсутствие какого-либо удивления со стороны своих сокомандников, на чьи вопросы он отвечал, а просто стоял и ждал реакции.

Сейчас его сослуживцы сидели на кухне у Первого, просто уставившись в стол. Шиноби Песка славились своим хладнокровием и сдержанностью, но всему существует предел.

- Вы знали об этом?! – воскликнул Третий.
- Да. Пару дней назад я был на дежурстве и увидел, как Гаара-сама пошел навестить джонина Конохи, - рассеяно ответил Первый, не уточняя деталей того, свидетелем чего он стал, но Третий и без этого все понял.
- И почему Вы ничего не сказали?!
- И так было понятно, что происходит, после той заварушки в пустыне.

Четверо АНБУ наблюдали за домом и местом работы Казекаге, но никогда не следовали за ним за пределы Суны, если только это не было необходимо. Но нужно было быть слепым, глухим и вообще мертвым, чтобы не почувствовать тот мощный всплеск чакры, накативший на стены их деревни несколько дней назад. Никто не понимал, что происходит, и четверо личных охранников Казекаге, как и остальные шиноби, уже собирались отправиться на его поиски, но Темари, взяв на себя командование в отсутствие брата, запретила покидать деревню и расставила воинов по всему периметру Суны и в стратегически важных пунктах.

Первый забарабанил пальцами по столешнице. Он не стал осуждать своего молодого подчиненного за его небольшой срыв, возможно, в качестве компенсации за то, что ему пришлось перенести совсем недавно.

- Я рассказал об этом только Второму, так как он должен был меня сменить. Я бы рассказал тебе и Четвертой, но вскоре Казекаге и Рок-сан поругались, и судьба их отношений, если таковые были, стала совсем не понятной, поэтому Второй и я решили подождать.
- Они помирились, - ехидно подметил Третий.

Второй задумчиво приспустил маску.

- Так этот чокнутый джонин сделал нашему Казекаге па-де-буре?

Третий пожалел, что не мог говорить об этом так же спокойно, как и его старшие товарищи, уже умудренные опытом. Хотя, возможно, они вели себя так потому, что не видели все это вживую: вот Ли становится на колени перед постелью, его руки обхватывают тело Гаары-самы, а голова с дурацкой прической опускается ниже к… Третий понадеялся, что стены его палаты в Здравнице будут обиты чем-нибудь мягким.

- Да, насколько я мог судить, - ответил он, все-таки взяв себя в руки.
- Да этот парень не знает страха, - сказал Первый. - Прожив среди нас больше года, Рок Ли показал, что с головой у него все нормально, так что он точно должен был понимать, как это рискованно.

До сегодняшнего дня все в деревне довольно оптимистично предполагали, что Гаара никакого интереса к сексу не имел, а оказалось, что у него просто был странный вкус. Очень странный, надо сказать.

- Уверен, опасность была только тогда, когда они кувыркались в первый раз, - заявил Второй. - Готов поспорить, что это случилось три дня назад в пустыне. Казекаге вышел из себя, накинулся на джонина, и они оба завелись. Хорошо еще, что Рок выжил, а то я даже не знаю, как бы мы потом объяснялись с Конохой.
- О нет, сегодня был их первый раз, - вмешался Третий, неловко переступив с ноги на ногу под пристальным взглядом сослуживцев.

Третьему было восемнадцать, как и Гааре, и совсем недавно он тоже прошел через это. Он прекрасно понимал чувства обоих шиноби, пока наблюдал за их медленными, неуверенными движениями.

Если капитан спросит, почему Третий так в этом уверен, ему придется ответить и объяснить все на примере своего собственного недавнего опыта, а потом приготовиться к мучительной смерти от руки своей девушки, если она когда-нибудь узнает об этом.

Но Первый не стал задавать вопросов. Он просто стянул свою маску, обнажив обветренное лицо.

- Где четвертая?.. – спросил он, потирая нос.
- Она сменила меня на посту. Я ничего не сказал ей, потому что Ли-сан к этому времени уже ушел.
- Мы поговорим с ней, когда она вернется.

Первый погрузился в раздумья и просто молча стоял, почесывая щетину. Его смена начиналась в полночь, так что он даже не успел проснуться, когда Третий ворвался к нему с рассказом о случившемся.

- Больше ни одна живая душа не должна узнать об этом, - наконец изрек он.

С этими простыми словами было принято очень важное решение, причем не только о соблюдении секретности. Это нельзя было выразить словами, ведь такие вещи в Сунагакуре не обсуждались, но их смысл все равно был понятен.

Четыре АНБУ несли особенную службу. Первейшим долгом обычных шиноби была защита деревни, но эти четыре охранника были верны только своему Казекаге, а не Суне. Жители деревни сильно взволнованы тем выплеском эмоций своего лидера, ведь, несмотря на то, что никто уже всерьез не опасался выхода Шукаку наружу, быть полностью уверенными в своей безопасности они не могли, пока она не будет совершенно точно доказана. Но четверо АНБУ, верные только Гааре, будут молчать, не обращая внимания на жителей с их взволнованностью и предубеждениями.

Казекаге неустанно охранял Суну, не прося ничего взамен. Только благодаря своей силе воли он преодолел себя и превратился из безумного монстра в могущественного предводителя. Однажды он почти умер за них всех. По мнению Третьего, этот молодой человек, ночь за ночью хранивший их покой, заслуживал, чтобы хотя бы четверо шиноби заботились о его благополучии.

Конечно, их помощь не была так уж необходима, ведь у Гаары была его Абсолютная Защита. Тот, кто сможет пробиться сквозь нее, АНБУ будет уже не по зубам. Так три года назад было с Дейдарой. Хотя, возможно, они и смогли бы сделать хоть что-нибудь, но бой был все же слишком высокого уровня, причем буквально. Им оставалось только безнадежно наблюдать за тем, как Акацки забирают с собой защитившего их всех Казекаге.

Но сегодня они действительно могут помочь ему.

Жители деревни очень уважали своего лидера, но все же не могли избавиться от страха, вспоминая всех тех шиноби, что стали жертвами юного Гаары в попытке убить его, следуя приказам его отца. Но Казекаге будто бы и забыл о тех тяжелых временах. Сейчас он вырос и впервые нашел человека, с которым смог настолько сблизиться. Но его выбор осложнялся многими причинами, одной из которых было то, что его избранником стал иностранец, пришедший из деревни, что еще шесть лет назад считалась вражеской. Если правда вскроется, у Гаары и Ли будут большие проблемы.

Но этого не произойдет. По крайней мере до тех пор, пока Гаара сам не решит все рассказать. Но до этого времени его АНБУ будут защищать право Казекаге на личную жизнь, что будет нелегко, ведь деревня полна сильных шиноби, специализирующихся на шпионаже.

Двое АНБУ торжественно кивнули в знак согласия с решением Первого. Четвертая наверняка тоже не будет возражать.

Отсутствующим взглядом уставившись на стол, Первый потер подбородок.

- Сохранить все в секрете будет довольно сложно, поэтому с этого дня мы будем отрабатывать двойные или даже тройные смены. Третий, ты ведь знаком с личным помощником Гаары, так?
- Да, он был главным в моей прошлой команде, пока я не перешел в АНБУ.
- Если кто первый и заметит изменения в поведении Гаары, то это будет он. Я хочу, чтобы ты прицепился к нему, как репейник. Разводи его на разговоры, предлагай помощь, следи за ним, куда бы он ни пошел. Не дай ему заподозрить что-нибудь о происходящем. Четвертая будет следить за Темари. Они вместе учились в академии, поэтому проблем не будет.
- Задача Четвертой будет не так уж и сложна. В делах Темари сам черт ногу сломит, так их много. У нее нет времени даже, чтобы просто повидаться с братом, так что могу поспорить, что об этом всем она узнает последней, - вклинился Второй.

- Тогда спор ты проиграл. Вчера она спрашивала у меня о Гааре-саме. В особенности ее интересовали его взаимоотношения с Ли-саном.
- Ксо, а она умна.
- Она волнуется, и я не могу винить ее в этом. Не думаю, что нам удастся долго скрывать все от нее и от Канкуро-сана, когда он вернется, но мы сделаем все возможное. Так что у Четвертой тоже будет достаточно работы. Я буду следить за остальными помощниками Казекаге и другими АНБУ. Поэтому тебе, друг мой, достается самая грязная работенка. Ты станешь…
- Ответственным по простыням, да?
- Верно. Ты должен забирать их до того, как их унесут в стирку. Гаара-сама почти все свое время проводит в кабинете, так что замести за ними все следы будет не так уж и сложно.
- А как насчет белья Коноховца? – хладнокровно спросил Второй, вызвав у Третьего порыв зависти.
- Вот тут-то и начинаются проблемы, - ответил Первый. - Нам нельзя приближаться к кабинету и комнате Ли ввиду его положения. По этой же причине мы не можем следить за ним слишком пристально – это привлечет слишком много ненужного внимания. Остается только надеяться, что они сами будут достаточно осторожны, ну или хотя бы будут встречаться только у Казекаге дома.
- А может, нам повезет, и они оба одумаются, - вздохнул Второй.
- Повезет?.. - переспросил Первый. - Третий… Ты был там. Расскажи о том, что видел. Конечно, не думаю, что Ли бы так поступил, но скажи, возможно ли, что он просто играет с ним?
- Играет? О нет! Это очевидно, что… что они оба очень увлечены…

На секунду Третий пожалел, что на нем не было его маски, ведь его ответ был явно не достоин АНБУ. А проступивший на щеках стыдливый румянец тем более. Двое старших товарищей посмотрели на него без тени упрека, но он чувствовал, как про себя они ухмыльнулись.

- Хорошо, - ответил Первый.

Они прослужили Гааре довольно долгое время. Первый вообще служил Гааре с самого дня его назначения на пост Казекаге; четыре года он был его молчаливой и невидимой тенью, как и положено настоящему АНБУ. Но шиноби все равно остаются людьми. Они никогда не признаются в этом, но за годы службы эти четверо успели привязаться к своему юному лидеру. И если Ли когда-нибудь вздумает сделать Гааре больно, то его отправят обратно домой в песчаном гипсе на всем теле, а если ему удастся скрыться, то он наживет себе четырех опасных врагов.

Но Первый все-таки надеялся на лучшее.

Ли действительно был довольно странным (хотя все могущественные шиноби были такими) и поэтому несколько смущал, а иногда и раздражал ниндзя Песка. Но все же, несмотря на это, многие в Суне уважали Рока за его силу, выносливость и настойчивость. Третьему казалось, что большинству шиноби он даже нравился, и не только за его первоклассные качества ниндзя. Ли был серьезным молодым человеком, очень ревностно относящимся к своим обязанностям, что иногда немного надоедало, но стоило узнать его получше, как в нем открывались такие качества, как честность, отзывчивость и дружелюбие, даже в те моменты, когда он делал из какого-нибудь шиноби котлету во время тренировок. Особенно, когда он делал из кого-нибудь котлету. Сумасшедший коноховец…

Третий не знал его лично, поэтому не мог просто так доверять своей интуиции. Но то, как Ли вел себя наедине с Гаарой… О человеке можно многое узнать, если понаблюдать за ним в то время, когда он думает, что никто его не видит. К тому же, Третьему даже не приходило в голову, что Ли может быть сильнее Гаары. Так что он все-таки решил для себя, что Рок Ли был хорошим парнем, который не станет играть с чьими-либо чувствами. Совсем наоборот…

Первый и Второй приступили к составлению списка возможных проблем и лиц, которым нужно будет уделить особое внимание. Третий внимательно слушал все, что они говорили, и мысленно что-то для себя подмечал. Попутно вспоминая то, что происходило в комнате уже после того, как самая пикантная часть подошла к концу.

Двое парней лежали на постели и о чем-то разговаривали. Каждое их движение… Улыбка Ли, взгляд Гаары, прикованный к лицу джонина, случайные прикосновения… Даже невозмутимый и непробиваемый АНБУ заметил, сколько в этом было любви и нежности.

Третий вдруг вспомнил о своей девушке. Интересно, что она делает прямо сейчас? Он надеялся, что с ней все хорошо. Последний раз он получал от нее зашифрованную весточку неделю назад. Она была в стране Воды; ее отряд во главе с Канкуро-саном приближался к месту, где находились Звуковики.

- Если это снова случится, мы должны будет оказаться где-нибудь поблизости? - чуть заикаясь, спросил Второй; похоже, что без своей маски он чувствовал себя неуверенно, чему третий в отместку был несказанно рад, хоть и сохранял на лице непроницаемое выражение.
- Если они снова настолько сблизятся, сосредоточьтесь на округе, только изредка проверяя их самих,- ответил Первый. - Если между ними что-то пойдет не так, то нам придется надеяться только на самозащиту Гаары-самы. Мы знаем, что Ли не имеет способностей к ниндзютцу и гендзютцу, так что Гаара точно сможет устоять. Но давайте уж не будем становиться параноиками, все-таки мы должны доверять выбору Казекаге. Плюс ко всему, мы обязаны Ли-сану за спасение Гаары-самы. Просто оставим их в покое и будем просто их охранять, собственно, как и раньше.

Будучи невозмутимыми и бесстрастными шиноби, Третий и Второй воздержались от вздохов облегчения. Третьему даже показалось, что он переживет все это и без такого желаемого в самом начале отпуска, если, конечно, ему не придется наблюдать ничего такого в будущем. Хоть бы в следующий раз Гаара-сама не забыл задернуть шторы. Может, стоит как-нибудь тонко намекнуть ему на это?.. Хотя то, что происходит у Казекаге в комнате, можно было увидеть только с Точки №2, так что нельзя было упрекать его за невнимательность, ведь не каждую же секунду Гаара думает о том, что сейчас за ним наблюдает очень душевно ранимый АНБУ.

- А знаете, во всей этой истории все же есть плюс: пока эти двое вместе, Гааре-саме не грозит никакая опасность, - чуть насмешливо сказал Второй.

И Третий закивал в знак согласия, будто для него вид Казекаге, лежащего в одной постели со смертоносным джонином Конохи, стал совершенно нормальным.

Да, все-таки шиноби Песка лучше всех справлялись с любыми испытаниями, выпадающими на их долю.

Давным-давно, еще до того, как оказаться в Суне, Ли одним погожим деньком грезил о том, как попросит свою любимую подарить ему не только свою душу, но и тело, и она, конечно, согласится, что станет наивысшим выражением их Истинной Любви, как выражался Гай-сенсей. О том, что произойдет дальше, Ли старался не думать, потому что подобные мысли сильно его смущали.

И все будет просто идеально. Будет ярко светить солнце, затерявшись где-то в зелени за окном; будут петь птицы, а кровать с балдахином будет усыпана розовыми лепестками. Ли встанет на одно колено, и его Леди (иногда в его воображении это была Сакура-сан, а иногда просто хрупкий, миловидный образ) нежно возьмет его за руку и скажет что-нибудь такое сладкое и красивое, например…

- Давай займемся анальным сексом, - вдруг предложил Гаара.

Вообще, картина этой романтичной сцены у Ли каждый раз была чуточку другой, единственное, что оставалось неизменным, так это то, что его Леди уж точно не была грубоватым, одержимым демоном красноволосым парнем. К тому же, именно от Ли исходили такого рода предложения.

Ли уставился на Гаару, продолжившего есть данго так, будто сказанное было в порядке вещей. Даже такой соблазнительный процесс, как поедание данго, он умудрился превратить в самый заурядный. После такого предложения Гаара не удосужился сделать хоть что-нибудь заманчивое и будоражащее воображение, пока поедал клецки с палочки. Он просто кусал и прожевывал.

В последнее время каждый обед они проводили вместе, оставляя это свободное время только друг для друга. Совместная работа не считалась.

Для Ли подобное заявление оказалось полнейшей неожиданностью и в их тихом, укромном местечке на крыше прозвучало более чем странно. Неплохо было бы хоть предупредить. Хотя бы до того, как Ли откусил такой огромный кусок.

- Мфм? – пробормотал Ли.
- У нас уже есть некоторый опыт. Мы несколько раз доводили друг друга до оргазма, - сказал Гаара с еле заметным проблеском удовлетворения в глазах. – Но до проникновения дела еще не доходило. Ли, сейчас же проглоти то, что у тебя во рту, ты выглядишь глупо.

Ли прекрасно понимал, что выглядит, как местный дурачок, но если он прямо сейчас все это проглотит, то он точно подавится и умрет. Но он наконец-то справился, в немалой степени благодаря бутылке с водой.

Его глаза, повлажневшие от усилий, наткнулись на внимательно изучающий его взгляд Гаары.

- Ты не хочешь? – спросил тот. Похоже, такой реакции он не ожидал.

У Ли вырвался какой-то странный звук – то ли кашель, то ли хныканье. Хочет ли он? Конечно, он хочет. Настолько сильно, что мечтает об этом по ночам, думает об этом днем, он…

Он всей души надеялся, что когда-нибудь сможет попросить Гаару об этом. Даже та любовная сцена в его воображении постепенно менялась, готовая принять Казекаге как главного героя. Вот только розы и балдахин туда уже не вписывались. Да и от поющих птиц придется отказаться, а то в Суне были только вороны да стервятники. Но предложение Ли останется без изменений, и тогда, когда он наконец решится, настанет апогей, Прекраснейший Момент их жизни. Ну и все такое.

Ему и в голову не приходило, что это предложит Гаара, Ли вообще был абсолютно уверен, что попросит сам, ну или будет на коленях умолять, если что. Ли так страстно желал Этого Дня, но как-то даже и не думал приближать этот момент.

- Не то, чтобы я не хотел… - Ли лихорадочно подыскивал слова в том месте, где, по идее, у него находился мозг. – А ты… ты уверен, что мы уже готовы? Наши отношения зашли так далеко всего десять дней назад.

Десять дней с момента, как он впервые коснулся Гаары. Десять очень-очень приятных дней. Иногда немного нервных, иногда печальных, иногда захватывающих, но все же замечательных дней. Эти десять дней помогли Ли немного изменить свое отношение к сексу, но то, что Гаара предлагал ему сейчас, было не столько соблазнительным, сколько… неожиданным.

Казекаге выглядел немного растеряно.

- Один раз мы уже пробовали как-то разнообразить. Теперь надо попробовать это, - сказал он так, будто сверялся с каким-то списком. – Таким образом мы узнаем о том, что мы можем друг с другом делать, а что нет. Не хочу, чтобы между нами оставались какие-то неопределенности.
- Это потому что ты повернут на самоконтроле, - пробормотал Ли, все еще будучи в шоке.

Гаара не стал отрицать. Сейчас он был абсолютно спокоен и задумчиво смотрел на крыши домов, окрашенные золотым светом солнца. Затем он заговорил снова, медленно, как если бы прислушивался к своим собственным эмоциям и чувствам, будто к чему-то незнакомому.

- А еще мне очень интересно.

Ли был поражен. Интересно? Да Гааре вообще ничего не было интересно. Правда, тут Ли вспомнил, что, когда Казекаге начал пытаться завести с ним дружбу, им двигало еле ощутимое любопытство, вызванное действиями и ходом мыслей Рока.

Ли, конечно, не хотел расстраивать Гаару, но все-таки между любопытством и спешкой была довольно ощутимая разница.

- А ты не думаешь, что то, что ты предлагаешь, немного… немного сложней, чем то, что у нас уже было? – осторожно спросил Ли, чем заработал полный внимания взгляд.
- Да, немного, хотя ты никогда не давал мне повода так думать.

Ли резко отвернулся; его щеки покраснели от воспоминаний. Печально он оглядел остатки обеда и завертел рисовый шарик в руке. Неожиданно его пальцы сжались, и тот превратился уже в рисовый блинчик. Пару дней назад Гаара усадил его перед собой и выпросил все о том, что Ли знал о сексе между мужчинами. Ли даже не мог понять, что так ужасно смутило его больше всего – то, что ему пришлось говорить подобные вещи, или то, что много времени это не заняло. Вся информация, которой он обладал, свелась к «смазке, растяжке, медленному проникновению».

Но для них и этого будет достаточно. Начни они искать какую-то более детальную информацию, слух о них уже через три секунды взлетит на вершину местного «хит-парада» пересуд, а Ли бы очень этого не хотел. Они оба не часто обсуждали свои отношения, но все-таки это был их секрет, в который они не хотели посвящать никого. Гаара знал, что все еще опасен для окружающих, а Ли он доверял, но больше никого подвергать опасности не хотел. Ну а несколько старомодные взгляды Ли подсказывали, что первыми, кто все же узнают об их связи, будут брат и сестра Казекаге, вот только представляя себе их реакцию, в частности Темари, Ли особо не горел желанием раскрываться.

Так что справляться придется своими силами, все-таки базовые знания у них были. Да и Гааре было интересно. В общем… Рано или поздно… Какая, в принципе, разница?

Ли рассеяно подумал, как сильно его половой инстинкт повлиял на такое решение, ведь он сильно этого хотел. Так сильно…

Ли не понимал, почему он так волнуется, все-таки он должен был быть счастлив. Но, конечно, в деле оставались некоторые смущающие моменты, а насколько Ли знал, Гааре слово «смущающий» было неизвестно. Все еще оставалось место для споров, напряженности и проблем, да и мысли о Песке из его головы никак не шли, ровно как и из головы Гаары.

Но Гаара все же менялся, перебарывая свой страх того, что может ранить Ли. Теперь он заново открывал для себя те вещи, которые он действительно хотел, отделяя их от тех, что были нужны для доказательства его существования, понимая, что может получить желаемое, не причинив никому вреда. Постепенно он проверял, как далеко может зайти. И это его любопытство явно показывало, что он медленно выходил из своей «скорлупы» навстречу Ли.

Несмотря на все проблемы, которые все еще у них были, Ли считал, что все те дни, что он наблюдал за тем, как Гаара медленно познавал свои собственные чувства и эмоции и начинал, наконец, доверять и себе, и Ли тоже, стали самыми лучшими из всех в его жизни.

Что до сексуального аспекта их отношений, то тут вообще не на что было жаловаться, особенно если вспомнить все те моменты, когда единственным желанием было поскорее избавиться от всей одежды. Каждое прикосновение… каждый незабываемый момент вместе, дарящий чувство защищенности от внешнего мира, проблем, неудач и сомнений…

- Что ты делаешь сегодня днем?
-…Сегодня днем? – Ли повернул голову к своему парню. – Буду тренироваться, как станет чуть прохладней. Я уже почти выздоровел, хотя…
- Что ты делаешь в два часа?
- Не знаю. Вообще, я собирался поработать над… А почему ты спрашиваешь? – вырвалось у Ли, который неожиданно понял, что лучше бы уделить разговору побольше внимания.
- У меня есть немного свободного времени сегодня.
- О… - еле выдавил из себя джонин.
- У меня есть все, что нам нужно. Даже нормальная кровать, раз та тебе так не понравилась. Так ты придешь?

Нет! Скажи, что нет! Это должен быть благословенный момент Весеннего Расцвета Любви… Мы должны ждать его несколько месяцев…

- Да, - Ли показалось, что за него ответил кто-то другой, хотя голос как-то подозрительно походил на его собственный.
- Хорошо, - Гаара чуть привиредливо смахнул крошки с пальцев, собрал палочки от данго и закинул тыкву на плечо. Затем он слегка небрежно оглядел округу, поцеловал Ли в застывшие губы и направился к двери на крыше.

---

К Гааре Ли пришел с гудящей головой.

Оказавшись у двери, он постучал. Он всегда стучал, несмотря на то, что Гаара уже несколько раз говорил ему, что он может заходить просто так. Но вежливость Ли вытравить было невозможно, так что он не мог просто так зайти, не объявив о своем приходе. Так было всегда, и не важно, пришел ли он просто пожелать спокойной ночи, проходя мимо, или чтобы… чтобы сделать то, зачем он, собственно, сегодня и пришел.

Еле уловимый поток чакры из спальни известил о том, что джонин может войти. Ли скинул сандалии и направился к комнате, как будто во сне.

Взявшись за дверную ручку, он застыл на месте. Тыква стояла в коридоре, прислоненная к стене у двери, и выглядела, как щенок, которого выгнали из спальни. Как очень-очень опасный щенок. Ли сглотнул, повернул ручку и зашел внутрь. Перешагнув порог, он резко запер за собой дверь и устало прислонился к ней спиной.

Гаара, одетый в тунику и слаксы, сидел у своего низенького столика и что-то читал; одну ногу он, согнув, держал на подушке, другую коленом прижал к груди. Гаара поднял взгляд и отложил свиток в сторону, отключил свет настольной лампы и изящным движением встал на ноги. Теплый солнечный свет, пробивавшийся сквозь толстые занавески, освещал его красную тунику и волосы. Он, наверняка, даже не осознавал этого, но сейчас он выглядел безумно привлекательно, но Ли не стал подвергаться соблазну, ведь сейчас на уме у него было кое-что еще.

- Я заметил там… - Ли указал большим пальцем себе за спину.

Вопросительный взгляд Казекаге сменился пониманием того, о чем говорил брюнет.

- Мне кажется, что нам без нее будет лучше.
- Ты уверен? А ты не будешь чувствовать себя немного уязвимо?
- Уязвимо? Нет. Если я буду в опасности, Песок пробьет дверь и в ту же секунду окажется рядом со мной. И этой секунды, кстати, хватит тебе, чтобы не попасться ему на пути. Не думаю, что тебе это пригодится, но все же лучше тебе об этом знать.
-…Кажется, ты думаешь об этом уж слишком много…
- Я больше не подвергну тебя риску, - твердо произнес Гаара. – Ты можешь считать, что я свихнулся на самоконтроле, но это не обсуждается. А теперь иди сюда. У нас ничего не получится, если ты так и будешь стоять, будто приклеился к двери.

Ли представил, как проходит первые пять шагов своей тренировочной системы, как делал всегда, когда не хотел выпалить что-то, о чем потом бы пожалел. Он отлепился от двери и направился к Казекаге, который очень спокойно на него смотрел; сам же Ли чувствовал себя как-то странно, будто у него выросла третья нога, или рука, или ее что-то в этом духе.

Гаара кинул ему какую-то баночку.

- Это подойдет?

Ли поймал баночку и посмотрел на этикетку.

- Да, я слышал, что… Погоди, откуда у тебя это? В магазине купил?
- Думаешь, я хожу в магазин сам? Я просто внес необходимое в список покупок.

Слава богу. Хотя постойте…

- А тебя не спросили, зачем это тебе? – спросил Ли неестественно высоким голосом, представляя, как угрюмый помощник Казекаге берет список пожеланий своего господина и пристально смотрит на то, что он и не ожидал там увидеть.
- Нет. Его работа не вопросы задавать. К тому же, - Гаара нахмурился и посмотрел в окно, хотя тяжелые занавески и закрывали весь вид на Суну, - после недавних неприятных событий все снова обращаются со мной так, как в то время, когда я только-только стал Казекаге, будто я демон, которому нужно беспрекословно подчиняться. Да я могу попросить козленка и жертвенный кинжал, и никто мне ничего не скажет.

- Я все-таки думаю, парочка вопросов у него возникла.

Ли, который уж побольше, чем сам Гаара, знал, что люди думают о Казекаге, был уверен, что просьба о лубриканте и жертвенном козленке вызовет массу перешептываний. Хотя, к счастью, то средство, которое заказал Гаара, имело довольно много других назначений для шиноби. Например, его использовали как смазку для механизмов ловушек, как основу для комуфляжной краски; им смазывали кунаи, чтобы бесшумно выхватывать их из несессеров, смазывали ноющие мышцы и… и, конечно, еще одно его назначение стало предметом сальных шуток, как только мазь появилась. Так что помощник, увидевший на баночке инструкцию «нанесите круговыми движениями на нужную поверхность и дайте высохнуть», мог и не понять, для чего же Казекаге это понадобилось.

- Ладно, в любом случае, это то, что надо, - вздохнул Ли, просматривая состав на наличие токсичных веществ. – Ты будешь использовать его на мне, так что…
- Что ты имеешь в виду?
- Ну ты… ох… Ну, в общем, ты возьмешь меня.
- Нет.

Ли оторвал взгляд от баночки и моргнул. Он и не ожидал каких-либо споров по этому поводу. С первого дня, как Ли разрешил себе надеяться на то, что у них когда-нибудь будет секс, он думал, что будет снизу.

- Ты должен.
- Нет.
- Но почему?

Глаза Гаары сузились.

- Я хочу, чтобы ты сделал это.

Ли почесал лоб.

- Ну, мне кажется, у тебя должна быть причина повесомей, потому что я думаю, это плохая идея. Все-таки если ты будешь делать это, то уж точно будешь чувствовать себя под контролем. И не говори мне, что это не так, - пробормотав, добавил Ли. – К тому же, ты должен понимать, что это сильно отличается от того, что мы делали до этого. Это… Этот вид… Я имею в виду, что…

- Анальный секс? – подсказал Гаара тоном, говорящим, что ему уже надоело угадывать, что там все время мямлит джонин.
-…Да. Он самый. Понимаешь, сейчас уже понятно, что я, ну, предпочитаю мужчин. А вот о твоих предпочтениях мы пока знаем мало. Да, тебе нравится то, что мы делали до этого, но это не показатель. Все-таки для… э-э-э… принимающей стороны ориентация имеет большое значение. Понимаешь? Так вот, раз уж я точно гей, а насчет тебя пока неизвестно, то в наш первый раз тебе лучше быть сверху. По-моему, довольно разумно. Короче, мы сделаем именно так. Хорошо?
- Нет.
- Да ты вообще меня слушал?
- Да.
-…Я говорил тебе, как меня раздражает, когда ты так делаешь?
- Да.

Ли почувствовал, как на его лбу забилась жилка. Ему казалось, что с его стороны было довольно благородно предложить такое. Не то, чтобы он сильно этому противился, просто он был бы не против быть сверху. Ли надеялся, что однажды это произойдет, хотя бы просто чтобы посмотреть, как отреагирует Гаара, но сегодня лучше сделать наоборот.

- Отлично. Я не хотел тебе этого говорить, но… - Ли сделал глубокий вдох, а затем выдохнул, - с практической стороны мое предложение все же разумнее. Твой Песчаный Барьер.

Гаара переместил взгляд на дверь – Ли сделал то же самое, но, видимо, так ничего и не понял, потому что продолжил:

- Понимаешь… анальный секс…- Господи, ну почему ему казалось, что его рот сейчас скрутится в трубочку и отвалится! Гаара произносил такие вещи совершенно спокойно. – Может быть больно. Хотя нет, это действительно больно. В первый раз так точно. А я к боли привык. Вряд ли в обеих наших деревнях найдется еще кто-то, настолько устойчивый к боли. А то, сколько ранений у тебя было за всю твою жизнь, можно пересчитать по пальцам. Вот поэтому тебе лучше быть сверху.

Глаза Казекаге сузились до щелочек.

- То есть ты считаешь меня слабым.
- Что?! Нет, я не про это говорил! Да ты один из сильнейших людей, которых я знаю!
- Тогда ладно, - мягко ответил Гаара, поворачиваясь к кровати.
- Но… но, Гаара! – Ли запустил руку в свои волосы и сжал. – А что насчет Песка? Если я сделаю тебе больно…
- Ты должен сделать что-то уж совсем ужасное, чтобы я сорвался. Все-таки о самоконтроле я кое-что знаю, - сказал Гаара, оборачиваясь к нему. – Меньше всего на свете я хочу сделать тебе больно снова, и это мое желание убережет тебя.

Ли так и застыл под пристальным взглядом этих зеленых глаз.

- Твой физический контроль лучше, чем у меня, - продолжил Гаара ровным тоном. – Если ты войдешь медленно, больно не будет.
- Я слышал, что может быть больно, даже если входить медленно, - ответил Ли, пытаясь хоть как-то вывернуться.
- Совсем немного. Из-за такой ничтожной боли вреда я никому не причиню, - отозвался Гаара, скрещивая руки на груди. – Мускулы растягиваются с минимумом дискомфорта. Я вчера пробовал в душе. Хотя, конечно, пальцы – это не то, что…

Что было дальше, Ли уже не слышал. Осознав, что только что сказал Гаара, он в срочном порядке захотел сесть.

-…сомневаюсь, что будет сильно больно, если люди делают это для удовольствия и… Ли?

Ли вцепился в край кровати, будто она собиралась скинуть его с себя.

- Ты… пробовал…

Сердце с бешеной силой билось в груди, заставляя его задыхаться. Сейчас он был полностью в своем воображении, представляя картины, о которых никогда даже думать себе не разрешал. Вот Гаара стоит лицом к стене; его ресницы опущены; сам он выгнулся навстречу холодной плитке; его рука где-то сзади, а пальцы…

Гаара развел колени Ли в стороны, дотрагиваясь до эрекции, что, казалось, вбирала в себя всю кровь из тела брюнета. Кроме его лица, что сейчас, наверняка, было какого-то очень особенного красного цвета. Ли приоткрыл рот, чтобы остановить все это, но Гаара впился в его губы жадным поцелуем, толкая его назад своим телом.

Ли казалось, что он вот-вот упадет в обморок. Его руки притягивали Гаару к себе, чтобы тот повторил свое движение. Он видел, как его глаза были закрыты от удовольствия, как его ресницы подрагивали, будто от боли; его пальцы постепенно опускались все ниже…

Ли случайно прикусил себе язык, когда Гаара толкнул его на постель, что вырвало его из плена фантазий. Он втянул ртом воздух и схватил Гаару за плечи, не давая поцеловать себя снова.

- П-подожди…

Ли в отчаянии пытался найти в своей опустевшей голове причины, которые он придумал заранее, но безрезультатно.

- Почему?.. – жалобно просил он. – Приведи мне один аргумент.

Гаара посмотрел на него сверху вниз. Затем он заговорил; его голос был спокойным, почти что нежным:

- Ли, если бы ты спросил меня полгода назад, я бы ответил, что секс мне вообще не интересен. Но то, что я чувствую сейчас… Я все еще не могу понять свои ощущения, я не знаю, что с ними делать. В первый раз лучше положиться на тебя, а мне – сыграть пассивную роль.
- Почему? – заскулил Ли, чувствуя нарастающую панику. – Я тоже никогда этим не занимался! Я не гений, у меня никогда ничего не получалось с первого раза, я…
- Тебе не обязательно быть мастером тайдзютцу, чтобы сделать все правильно. Обычные жители все время занимаются сексом. Судя по количеству бегающих по деревне детей, у них это неплохо выходит. Ты знаешь, что делать. У людей это заложено вот здесь, - он прижал палец ко лбу Ли.

Ли снова глубоко вдохнул и выдохнул. С тех самых пор, как у них только-только все началось, Гаара себе не доверял, он доверял Ли. Джонин не был уверен, что «пассивная» роль была намного легче, но это был выбор Гаары, и Ли должен его уважать. Гаара все-таки лучше знает, что может принести ему удовольствие, а что нет. В конце концов, они в любой момент могут остановиться.

Но все же было кое-что еще, что Ли хотел прояснить.

- Гаара, с самого рождения с тобой ужасно обращались, в тебе жил демон, но ты все еще человек.
В глазах Казекаге мелькнула печаль; пальцами он провел по щеке брюнета.

- Заставь меня поверить, - прошептал он.

Ага! Вызов! Ли не знал, как доказать Гааре его человечность, но он точно знал, что хочет сделать ему хорошо.

Он чуть отстранил Гаару, а затем увлек его на постель вместе с собой. Он запустил руки ему под тунику, подушечками пальцев лаская мягкую кожу. Гаара гладил его по бокам, а затем переместился к пуговицам.

Ли даже не заметил, как его одежда куда-то испарилась. Голодный взгляд Казекаге моментально избавил его от смущения по поводу его тела. К этому времени он уже привык быть раздетым. А вот к виду того, как Гаара сам раздевается перед ним и разрешает дотрагиваться до своего изумительного тела, он еще не привык, хотя не очень-то и хотел. Ли желал изумляться этому каждый раз.

Гаара чуть отсел и снял слаксы, заставив сердце Ли забиться быстрее. Они уже успели зайти так далеко; они исследовали тела друг друга вдоль и поперек, но от этого момент не стал менее волнующим, особенно, если учесть то, что они собирались сделать сегодня.

Гаара опустился на постель рядом с Ли; в его движениях не было видно и капли смущения. Он дотронулся до его лица, затем нежно провел пальцами по шее; его взгляд переместился на руки брюнета, который ласкал его гладкую кожу на груди и бедрах.

Ли поцеловал упругий живот, чувствуя жар тела, опаливший лицо. Неожиданно Ли почувствовал странное желание вонзить в эту безупречную кожу зубы. Просто чтобы оставить небольшую человеческую отметку на этом ведомом демоном теле, обычно защищенном Песком. Но, конечно, он этого не сделал. С любимым он всегда был очень нежен и боялся лишний раз испугать его. Просто он очень любил его, и просто очень хотел остаться невредимым.

Гаара притянул его к себе, и мысли Ли снова унеслись куда-то далеко, как только их обнаженные тела вновь соприкоснулись. Нет, он точно никогда к этому не привыкнет…

Большим пальцем он обвел сосок цвета песчаника в тусклом теплом свете комнаты. Его движения все еще были робкими: он был еще не вполне уверен, что Гааре может понравиться, а что нет, делает ли он все верно или наоборот. Столько возможностей, столько путей подарить наслаждение…

Целуя податливые губы, Ли исследовал каждый мускул, каждую черточку. И вот его ладонь коснулась эрекции, и он почувствовал, как дыхание любовника мгновенно сбилось и жаркой волной коснулось его подбородка вместе с поцелуем. Пальцы Ли двигались нежно, но уверенно; его тело двигалось само собой, оставив разум затуманенным от возбуждения.

Он целовал изящно очерченную ключицу, все еще борясь с желанием укусить манящую кожу зубами, и вдруг почувствовал, как Гаара вывернулся из его объятий. Его мышцы напряглись, но он все-таки дал ему ускользнуть из своих рук на другую сторону кровати, где тот оставил баночку с мазью.

Гаары выдавил немного лубриканта на пальцы, позволив нескольким каплям упасть на простыни.

- Эм… Хочешь, я это сделаю? – спросил Ли. Все-таки ему будет легче дотянуться до, эм, того места, к тому же, он будет видеть, что делает.

Гаара удивленно на него посмотрел, а затем быстро перевел взгляд на дверь.

- Я лучше сам, - спокойно ответил он.

Ли немного занервничал, но виду не подал.

Гаара встал на колени лицом к Ли и направил руку за спину, заставив джонина позабыть обо всем на свете, включая этот чертов Песок, ведь сейчас его самые смелые фантазии воплощались в реальность.

Гаара прогнулся в спине, продолжая двигать рукой позади себя. Через пару секунд он опустил взгляд на открытую баночку в своей другой руке и флегматично произнес:

- С этим легче, чем с мылом.

Замечательно. Ли рад был это услышать. Разве что после этого он точно установит мораторий на прямые и бесстрастные высказывания Казекаге по поводу секса. Просто он уже был не уверен, сколько еще подобных высказываний сможет выдержать. Хотя даже и без этого комментария Гаары все происходящее выходило за рамки того, что Ли мог выдержать. Движения Гаары были медленными; на лице не отражалось и капли стыда. Ли мог видеть, как перекатывались мускулы на его предплечье. Вдруг он поймал себя на мысли, что про себя называет каждую мышцу на руке, только чтобы отвлечься.

Гаара снова прогнулся, а на его щеках выступил легкий румянец, покрывший его лицо и губы, подобно загару. И это было знаком не смущения, но возбуждения. К этому времени Ли окончательно утвердился в мысли, что никакой стыд Казекаге не свойственен. Гаара вряд ли чувствовал себя застенчиво, ведь даже и не предполагал, как эротично и маняще выглядел сейчас.

Чрезмерная правильность Ли мучила его, будто нашептывала, чтобы он отвернулся от этого прекрасного и бесстыдного тела. Но куда еще он мог смотреть! Каждое движение, каждый звук будут приковывать его взгляд, окутывая сознание белесой дымкой волнения и страсти.

Губы Гаары сжались, что говорило о его сосредоточенности и о чем-то, совершенно не похожем на боль. Каждый раз, когда Ли видел, как Гаара хмурился или резко вздыхал, он вздрагивал и…

- Расслабься, - сказал Гаара, все еще сосредоточенный на том, что делали его пальцы. - Ты даже в бою так не напрягаешься.
- Да. Прости, - на автомате ответил Ли.

Взгляд зеленых глаз прошелся по его лицу.

- Почему ты так нервничаешь?
- Потому что я никогда раньше этого не делал!
- То же самое ты говорил мне про все, что мы делали последнее время, однако каждый раз твои действия оказывались довольно уверенными.
- Эм..

И это было правдой. Конечно, Ли чувствовал себя смущенным и неуклюжим, но всегда в итоге полагался на инстинкты шиноби, для которого любые сомнения были невозможны. Так почему он настолько сильно взволнован сейчас?

Потому что наконец настал этом Момент. Он собирался заняться любовью с Гаарой, человеком, который значил для него все. Эти последние недели в нем боролись Романтик и Реалист. Маленькая частичка внутри него все еще цеплялась за старые идеалы. Он хотел сделать этот момент волшебным и романтичным. Он хотел, чтобы он стал Идеальным.

А он, судя по всему, таковым быть не собирался. Но, несмотря на это, было еще что-то, что значило куда больше, чем романтика.

Ли встал на колени и обхватил лицо Гаары ладонями.

- Я люблю тебя, - мягко сказал Ли, вкладывая в слова всю свою душу.

Гаара остановился и посмотрел ему прямо в глаза.

Ли целовал его, руками скользя вниз по спине. Оборвав поцелуй, оба задышали еще чаще, чем прежде.

- Ближе, - сказал Гаара своим обычным тоном, но его глаза, глубокие, словно море, говорили лучше слов. – Я хочу, чтобы мы стали так близки, как это возможно.
- Сейчас? – дрожащим голосом спросил Ли, снова напрягаясь.
- Нет, еще минуту.

Гаара чуть наклонился вперед и поцеловал Ли, откладывая баночку в сторону и касаясь освободившейся рукой покрытой шрамами кожи.

Казалось, прошло больше, чем минута, когда пальцы Гаары опустились на восставший член Ли, заставляя его тело задрожать от накатившей волны наслаждения. Послышался стук ногтей о стекло – это Гаара снова потянулся к мази, не смея отвести взгляд от брюнета. А затем его рука снова коснулась Ли, уже холодная и скользкая. Ли закрыл глаза и полностью отдался ощущениям. Он чувствовал, что Гаара смотрит на него. Он всегда смотрел на него этим голодным, жаждущим взглядом, будто наслаждение Ли было реальнее, чем его собственное.

Наконец, Гаара отодвинулся и вытер пальцы о простынь. Он повернулся к Ли спиной и хотел уже встать на предплечья, как Ли неожиданно остановил его, схватив за плечи и повернув к себе снова, чуть не вывернув баночку.

- Подожди. Подожди…

В последний момент его пальцы не дали мази вылиться наружу. Закручивая крышку, он пытался сформулировать свои мысли, пока Гаара внимательно смотрел на него.

- Я… Я хочу видеть твое лицо. Мне нужно видеть твое лицо, чтобы я точно знал, что не делаю тебе больно.

Было видно, что Гаара призадумался.

- Хорошая идея, но как мы это сделаем? Пару раз я видел, как двое мужчин занимались сексом, и один из них всегда стоял на коленях и...
- Я уверен, что это возможно, - твердо ответил Ли. Сейчас он жалел, что тщательно не изучил ту порнографию, что предложил ему тогда Какаши-сенсей. Но все же он был уверен, что справится и сам. – Доверься мне, я со всем разберусь, - сказал он, лихорадочно припоминая все, что он знал об анатомии человека. В принципе, они оба довольно-таки гибкие…

Гаара кивнул, будто говоря, что его доверие к Ли было само собой разумеющимся. А вот доверие Ли к самому себе было не таким сильным. Но сейчас Гаара терпеливо ждал от него решения, и он не мог его подвести.

Осторожно он уложил Гаару на спину, подложив под голову подушку, а затем сам чуть отодвинулся и развел его ноги, сгибая их в коленях.

- Не мог бы ты?..

Гаара приподнял бедра и ноги, поддавшись тому, что делал Ли. Он напрягся, и брюнет чувствовал это напряжение под своими руками. Похоже, Гаара сейчас был не намного увереннее самого Ли, но доверие джонину было непоколебимым.

Ли придвинулся ближе, вновь коснувшись тела своего любовника. И вот он, этот момент; сейчас он сделает это. Но, несмотря на то, что он чувствовал, что готов, его сердце билось так сильно, будто он открывал Третьи Врата.

- Сразу же скажи мне, если будет больно, - сказал он, чуть жестче, чем собирался. Сейчас он был полностью сосредоточен на своих пальцах, что подводили его член к сморщенной смазанной плоти.

Но Ли чувствовал, что ему не хватает контроля над своими движениями, поэтому одной рукой он поддерживал ногу Гаары под коленом, а другой упирался в матрас, выискивая идеальный баланс, пока наконец не нашел его.

«У людей это заложено вот здесь». Не совсем…

Внимание Ли было теперь полностью сосредоточено на лице Гаары, на котором он искал малейший признак боли, одновременно прислушиваясь к возможному шороху Песка за дверью.

Все происходящее отличалось от того, что он делал рукой и ртом. Напряжения было намного больше. Ли остановился. Может, Гаара сделал все неправильно… Черт, нужно было самому все проверить.

- Продолжай, - сказал Гаара. – Это не больно.

Ли показалось, что его голос был каким-то уж слишком спокойным.

Он снова двинулся вперед, чувствуя, как его плоть охватило тесное кольцо. Движение оказалось ничуть не легче предыдущего.

- Ты можешь войти глубже, - пробормотал Гаара, откидывая голову на подушку.
- Не хочу слишком быстро, - ответил Ли, обращаясь больше к себе.
- Все нормально.
- Уверен?

Ли казалось, что все должно было пройти намного легче.

Гаара не ответил; его глаза сузились.

Ли двинулся снова, думая о том, что над каждой своей победой он упорно трудился, пробуя снова и снова, но теперь, когда дело касалось его любимого человека, права на ошибку у него не было.

- Гаара… Нет, это… это неправильно! Я делаю тебе больно, это слишком…

Вдруг поток его речи прервала ладонь, закрывшая ему рот. Гаара пристально смотрел на него.

- Когда мы встретились с тобой в первый раз, ты пробил мой Песчаный Барьер, - проговорил он своим излюбленным, не предвещающим ничего хорошего тоном. – Ты разбил Броню, избил меня и вогнал в пол, оставив в нем огромную яму. Даже Песок не смог погасить силу удара. После этого я несколько дней не мог прийти в себя. Вот это было больно. А это – не больно. А теперь, как ты сам любишь говорить, возьми себя в руки. И… и… - Гаара нахмурился и убрал руку ото рта брюнета. – И сделай уже что-нибудь…
- Но что?..
- Я… Я не знаю… но сделай!

Ли перевел дыхание.

Гаара не выглядел расстроенным, скорее немного взвинченным и раздраженным, и, слава богу, не чувствовал боли, а за дверью не было слышно угрожающего шипения его Песка. Все было… довольно нормально. Инструкции… ему их никто не оставил. Но, вроде бы, не было ничего, что бы он забыл сделать… Напряжение вокруг его члена нарастало, и он чуть двинул бедрами назад.

Инстинктивно Ли понял, что должен делать.

Он просто позволил своему телу делать то, чего оно так хотело, хотя все равно сдерживал его, ведь сделать больно своему любимому он не хотел. Ли снова чуть двинулся назад, а затем резко вперед.

Глаза Гаары распахнулись.

О…

Черт…

Хотя было неплохо…

С новым толчком вперед по каждой его клеточке растекалось удовольствие.

Чувство прикосновения плоти к плоти, такое настоящее, такое сокровенное…

Ли боялся вернуться в реальность и потерять эти волшебные ощущения.

Гаара разомкнул губы. Выражение его лица… На нем отражалось не совсем удовольствие, он выглядел скорее… удивленным. А еще на нем отражалась толика неудобства и самоконтроля.

Но…

Но…

Но то, как дрожали его ресницы, и то, как рот застыл в попытке жадно схватить воздух, пока Ли продолжал двигаться… Казалось, что они слились в одно целое, и удовольствие плавно перетекало от Ли в тело его любовника и обратно, будто последняя стена между ними наконец рухнула.

Скромность испарилась, уступив место животному инстинкту. Теперь Ли смотрел Гааре прямо в глаза и без тени смущения.

Вот он почувствовал, как Гаара откликнулся на его движения, сжав пальцами податливые простыни в безмолвном стоне. Ему это нравится…

Гаара выгнулся ему навстречу, и, стоило Ли на мгновение остановиться, как он почувствовал легкий толчок ногой, подталкивающий его к продолжению.

Ли слышал биение своего сердца, где-то у себя в ушах. Он облизал губы, решив, что не кончит первым.

Гаара моргнул, затем медленно опустил ресницы, вздрогнул и застыл.

Не кончит первым… Черт, хорошо, что он любил ставить перед собой задачи.

Наконец, Гаара двинулся снова; пальцами он обхватил руку Ли, которой тот опирался о матрас. Его сбивчивое, обрывистое дыхание за последние дни превратилось в музыку, которую Ли начинал любить так же сильно, как и звук биения сердца любимого, как голос, которым Гаара иногда разговаривал с ним, когда они были наедине.

Гаара шумно вздохнул. Он не выказывал боли, но и удовольствия тоже. Нечто среднее.

Пальцами он, словно слепец, рассеяно блуждал по плечам Ли, его шее, скользнул по щеке наклонившегося к нему брюнета. Ли чуть повернул голову, уткнувшись лицом ему в ладонь.

Ногой Гаара подталкивал его, но Ли двигался мучительно медленно и размеренно.

«Надеюсь, я не делаю ему больно…»

Приятная нега разливалась по его телу. Вперед-назад, вперед-назад… Это сводит с ума.

Гаара выгнул шею; его всего трясло.

Это было уже слишком. Видеть Гаару таким и сохранять над собой контроль…

Наслаждение все нарастало, и Ли уже не мог сдерживать его.

Нежные пальцы скользнули по его лицу, по векам, и вот он прогнулся, резко вздрогнув.

Послышался тихий стон Гаары.

Дрожащая, будто после нескольких часов изнурительных тренировок, опорная рука наконец подвела его, и Ли, тяжело дыша, под неудобным углом выгнув спину, лбом уткнулся в грудь Гаары, чувствуя приятную теплоту и тяжесть во всем теле. Гаара очень нежно пальцами скользнул по его спине, затем чуть подтолкнул его в бок и попытался вывернуться.

Да, точно.

Ли съехал вниз. Едва коснувшись губами эрекции Гаары, он заставил его дернуться и тихо застонать. Этот сладкий звук Ли запомнит надолго, а вообще, вскоре он примет за правило доставлять любимому удовольствие, чтобы слышать подобное как можно чаще.

Тело Казекаге напряглось – он вздрогнул, достигнув оргазма. Ли проглотил и, дождавшись, пока наконец Гаара расслабится, приподнялся и рассеяно вытер подбородок. Теперь Ли мог позволить своему телу ослабнуть; он опустился на грудь любовника и блаженно прикрыл глаза.

Вдруг Гаара снова толкнул его.

- Ты улегся мне на ногу, - пробормотал он, будто ему потребовались все его оставшиеся силы, чтобы произнести это.

Все еще будто во сне, Ли обхватил его руками и перевернулся на спину, уложив его на себя, чувствуя приятное спокойствие и умиротворение…

- Гаара? – спросил Ли, пошевелившись. – Все было?.. Ты в порядке?

Ответа не последовало. Ли выгнул шею, пытаясь разглядеть лицо Гаары, но под этим углом у него ничего не вышло. Только он уже собирался сесть, как Гаара прошептал:

- Мне так тепло…

Ли чуть извернулся, снова выгибая шею, стараясь не потревожить парня, будто тот был смертельно ранен. Но лицо все также оставалось вне досягаемости его взгляда; сейчас он видел перед собой только красные взъерошенные волосы. Гаара медленно и ласково поглаживал его грудь. Почувствовав прикосновение ослабевших пальцев, Ли позволил себе успокоиться.

- Да, тут жарко. Надо открыть окно, - сказал Ли, кидая рассеянный взгляд в сторону тяжело свисавших занавесок. Им точно не повредит немного свежего воздуха. Вот только для этого придется отодвинуть от себя Гаару, который вальяжно на нем растянулся.

Ну не-е-ет. Пар костей не ломит. И Ли решил остаться на своем месте.

Гаара фыркнул, будто Ли неосознанно сказал что-то ужасно глупое.

Послышался скрежет, и Ли посмотрел на дверь. Струйка Песка пробралась под дверью, затем приняла облик человеческой руки. Ли забеспокоился, но быстро расслабился, увидев, как Песок пролетел над кроватью и исчез за занавесками. Щелкнула задвижка, и в комнату проник прохладный свежий воздух. Ли удивленно посмотрел на Гаару и увидел, как тот опустил пальцы, которыми только что управлял Песком, обратно Ли на живот. Казекаге редко пользовался своей силой в бытовых условиях. Хороший шиноби всегда скрывает свои способности до нужного момента. К тому же, ввиду такого мощного оружия, у Гаары было много проблем: люди дрожали от страха, стоило золотым песчинкам появиться. Навскидку, Ли даже не мог вспомнить, чтобы он видел Гаару, использующим Песок не как оружие для нападения или защиты.

Но Гаара знал, что Ли не боится, да и вряд ли было похоже, что прямо сейчас он собирался убить кого-нибудь.

Ли удовлетворенно погладил Гаару по плечу и улыбнулся.

- Ну… И как, тебе понравилось? – спросил он, не успев основательно подумать над вопросом. – Прости, что так быстро… Но все ведь было хорошо? Я не слишком грубо? Уверен, что с тобой все в порядке?

Пару секунд Гаара хранил молчание.

- А что, это можно делать и дольше? – спросил он, явно заинтересованный.
- Думаю, да, - Ли почесал затылок, чувствуя, как приятная тяжесть в теле постепенно исчезает.

Гаара снова замолчал. Затем он поднял голову и посмотрел Ли прямо в глаза.

- Я чувствовал… Чувствовал тебя в себе. И как тебе было хорошо… Я видел это. Мы были так близко… И это из-за меня ты…

Вдруг он остановился. Ли было интересно, что отразилось на его лице. Он был тронут услышанным, но в немалой степени смущен и немного взволнован, так что сейчас его выражение лица, наверно, представляло собой странную смесь всех его эмоций.

- Понятно, тогда ты спрашивал про другое… - сказал Гаара с ухмылкой, снова укладывая голову Ли на грудь. – Больно не было, и я говорил тебе, что не будет. Было немного необычно, но ничтожно по сравнению с той болью, что приходится переносить во время битвы. «Необычно» даже не то слово… Это было…

Рукой он попытался изобразить что-то в воздухе, но снова обессилено уронил ее себе на живот, слегка задев большим пальцем рельеф мышц джонина. – Было не так, как я ожидал, но было приятно. Мне понравилось.

Так как с Гаарой так было вернее всего, Ли поверил ему на слово, чувствуя облегчение и наслаждение. А еще гордость.

Они вновь замолчали и лежали почти неподвижно: уголком простыни Гаара осторожно вытирал мокрые пятна, при этом не убирая головы с груди брюнета.

Ли слушал шелест прохладного, успокаивающего ветерка, заблудившегося в толстой ткани, закрывающей окно. Где-то через улицу громко кричала какая-то женщина, прося ребенка прекратить дразнить собаку, а на крыше ближайшего дома когтями скреблись вороны. Стоя вдали от какофонии звуков, дом Казекаге был необыкновенно тих, и только их размеренное дыхание нарушало безмолвное царство тишины.

Наконец Ли пошевелился. Он снова приподнял голову и взглянул на лицо Гаары. Очерченные темным глаза были закрыты, четко выделяясь на фоне светлой кожи; отметку на лбу прикрывали небрежно свисавшие пряди красных волос.

- Теперь ты чувствуешь себя человеком? – слегка поддразнивая, спросил он.

Гаара нахмурился.

- Если отвечу, что нет, какое еще идиотское правило ты для себя выдумаешь?
- …Сделать это снова?

Уголки губ Гаары приподнялись.

- Хорошее правило, - отозвался он, перекатываясь на спину и потягиваясь, все еще держа одну руку у Ли на груди. – Я тоже хочу повторить.

Ли почувствовал, как энергия юности снова наполнила его всего. Он резко прижал изумленного Гаару к себе и уткнулся лицом в кремовую кожу его шеи, счастливо улыбаясь. Спустя пару секунд его пальцы уже призывно скользили по прекрасному телу – плечам, спине – гладили волосы.

Гаара извернулся и высвободился из объятий. Ли протестующее заскулил и заерзал на кровати, притягивая его назад.

- Я должен идти, - с сожалением ответил Гаара, садясь и свешивая ноги с постели. – Нам необходимо обговорить детали завтрашней отправки патрульного Отряда Б. На этой встрече мне нужно быть через полчаса, а мне еще надо в душ, все-таки у некоторых моих джонинов довольно чувствительные носы.

Довольно здравая мысль. Несмотря на свое желание пообниматься еще, Ли понимал, что ванна сейчас просто необходима, но…

- Можно мне с тобой? Так и воду сэкономим, - будто бы с самыми благими намерениями предложил Ли, все еще приклеившись к ноге Гаары.

Поклонником высокого искусства Ли, конечно, не был, но ему казалось, что контраст, создаваемый его смуглыми, покрытыми шрамами пальцами на прекрасной, нетронутой коже Гаары, должен был быть освещен в каком-нибудь музее. Частном музее.

- Душ не такой уж и большой, - ответил Гаара, с сомнением смотря на него сверху вниз.
- Если нужно, я могу становиться очень-очень маленьким.

Песчаного цвета губы изогнулись в ухмылке.

- Не верю, - отозвался он, но все же небрежным движением потянул Ли в сторону ванной, куда тот и последовал за ним, счастливо улыбаясь.

Да, все было не столь прекрасно, надо признать: слишком быстро, нервно, неуклюже, необычно… Но, с другой стороны, если бы все прошло идеально, им не к чему было бы вместе стремиться. Если бы все прошло идеально, они не смогли бы надеяться сделать это лучше в следующий раз, с каждой попыткой доводя до совершенства.

Теперь Ли казалось, что достижение идеала – это не так уж и важно.

Ли всегда очень крепко спал. Непростительное качество для шиноби. Когда он стал чуунином, Гай-сенсей пообещал, что попытается натренировать Ли спать урывками, как настоящий ниндзя, и будет неожиданно выскакивать из ниоткуда, пугая своего ученика во сне.
Но вот что странно: ни одной такой тренировки так и не последовало. Правда, однажды Ли проснулся в перевернутой с ног на голову комнате и с подушкой на полу. Позже Гай-сенсей сказал ему что-то вроде того, что рефлексы у Ли были развиты лучше всех в Деревне, Скрытой в Листве, что было очень лестно слышать. А еще он сказал, что Ли может спать так крепко, как хочет. Рок не совсем понял, почему его обожаемый учитель разрешил ему что-то столь непозволительное, но раз так, то почему нет.

Даже если Ли чувствовал опасность, ему все равно нужна была пара минут, чтобы окончательно проснуться. Хорошо еще, что во сне на него ни разу не нападали, хотя года три назад ему случилось проснуться в комнате одной гостиницы, окруженным лежащими без сознания бандитами… Тогда он подумал, что это Неджи со всеми расправился, и потом подтрунивал над ним из-за того, что тот никак не сознавался.

Все еще в полудреме, Ли попытался почесать нос, но получилось у него это только со второго раза. Он широко зевнул и огляделся. Была глубокая ночь; в пространстве темной комнаты он различил очертания шкафа с раздвижными дверьми, полку с утяжелителями, тазик с кувшином на специальной подставке…

Вдруг он что-то почувствовал.

Ли резко поднялся и увидел кого-то, сидящего на стуле у его письменного стола. Почувствовав присутствие постороннего, он сначала напрягся, но затем знакомое покалывание в груди позволило ему постепенно различить каждую черточку сидящего человека.

- Га… - Ли прикусил губу и глянул на стену позади.

Этот дом, в котором он сейчас жил, был построен специально для двенадцати очень чутких в своем сне джонинов ( ну, для одиннадцати чутких и одного очень крепко спящего). Стены были толстыми со встроенными шкафами, буфетами и кладовками для большей изоляции. Но все равно, натренированный на поле боя слух его соседей поможет им различить его голос.

- Гаара? Все в порядке? – взволнованно прошептал он, ведь пообещал Темари тщательно все скрывать.

Темная фигура не двигалась, но, к счастью, дыхание было ровным и ничьей кровью не пахло. Профиль своего возлюбленного Ли почти не видел, а вот изогнутый силуэт, прислоненный к ножке стола, явно был тыквой. Тонкая полоска лунного света проникла сквозь занавески и пролилась светлой дорожкой к двери, у которой Ли заметил пару сандалий. Значит, Гаара зашел через дверь. Черт, Ли надо будет вытрясти у него, как он с такой легкостью обходит замок, будто его и не было, ведь это уже второй раз, как Гаара проникает в комнату джонина, будто тот оставлял дверь нараспашку.

- Что ты здесь делаешь? – тихо спросил Ли.
- У тебя кактус почти завял.

Слова были еле слышны. Ли включил прикроватную лампу, чтобы видеть, как шевелятся губы Казекаге.

- Да, - Ли вздохнул, смотря на что-то зеленое и бесформенное в цветочном горшке на столе. – Не знаю, почему всегда с ними так. Это уже пятый.

Гаара продолжал глядеть прямо на кактус. Он даже не моргнул, когда включился свет. Что-то в его виде заставило Ли взволнованно посмотреть на него.

- Ты слишком сильно его поливаешь, - едва различимое движение губ. Он произнес это так тихо, что Ли чуть не упал с кровати, наклоняясь вперед, чтобы расслышать.

Ли тряхнул головой.

- Я наливал строго определенное количество воды, которое было указано в книге из здешней библиотеки.
- Та книга была написана в отношении нашей гористой местности. В тех условиях потери воды намного больше. Корни кактуса постепенно развивались в бесплодной земле пустоши, - он коснулся иголок, что уже потеряли свою остроту и прогибались под пальцами. – Ты убиваешь его своей добротой…
- О. Теперь я буду поливать его меньше, - сказав это, Ли глянул на будильник. И почему они разговаривают о садоводстве в два ночи?

Ли поежился от ощущения прохлады ночного ветерка на своей голой груди. Затем он заметил, что теперь Гаара стоит всего сантиметрах в десяти от его кровати и смотрит на него сверху вниз. Стул позади Казекаге тихо вращался вокруг своей оси.

- Уже слишком поздно, - сказал он, не мигающим взглядом смотря на Ли. – Так ты его не спасешь.
- О, - глуповато округлил глаза джонин, подумав, а действительно ли они говорят о растениях.
- Правда, если ты пересадишь его в больший горшок, насыплешь туда смешанной с песком земли и удобришь, он, возможно, выживет, - добавил Гаара, оглядываясь на кактус.
- Хорошо, спасибо, я так и сделаю, - на автомате ответил Ли. Ему казалось, что у Казекаге сейчас на уме был вовсе не кактус.

Он чуть подвинулся и похлопал по кровати рядом с собой.

- Присядешь?

Гаара посмотрел на освобожденное для него место так, будто не понимал, что от него хотели. Наверно, Ли снова сделал что-то не то. Только он хотел открыть было рот и задать вопрос, как Гаара медленно сел. Ли отодвинулся еще чуть-чуть, освобождая больше места для усаживающегося Гаары, который теперь на него не смотрел.

Ли наклонился чуть вперед, чтобы разглядеть лицо Казекаге, освещенное только тусклым светом лампы.

- Итак? – тихо спросил Ли. – Что с тобой?
- Я хотел тебя увидеть. Ты очень крепко спишь.
- Ах, ну да, мне уже говорили, - Ли с досадой потер затылок.

В комнате снова воцарилась тишина; Ли сонно моргнул. Гаара уже привык бодрствовать по ночам, а вот Ли были жизненно необходимы его семь часов сна. Но конечно, он не хотел, чтобы его возлюбленный сейчас ушел. Может, Гаара не будет возражать, если Ли немного вздремнет? Хотя один только вид Гаары у него на кровати был довольно соблазнительным…

Осознав, что лицо Гаары ему разглядеть не удастся, он начал осматривать комнату. Его пустой взгляд остановился на кактусе, и он сказал себе не забыть, купить ему новый горшок… Его одежда была на вешалке у письменного стола, вычищенная и выглаженная, так как завтра, хотя нет, уже сегодня он снова приступал к своим обязанностям после периода восстановлении, даже если он…

Ох.

Ли устало потер глаза. Он бы понял все и быстрее, если бы был в более вменяемом состоянии.

Ли положил ладонь на плечо Казекаге и наклонился к нему.

- Ты же знаешь, что сразу ни на какое задание я не отправлюсь. Так? Я ведь все еще не восстановился до конца, - прошептал он.

Гаара никак не отреагировал.

Ли потянул его за собой вниз на постель, слегка обхватывая рукой. Он погладил его по щеке, пальцем скользя по потемневшей от бессонницы коже, будто все еще надеясь на то, что сможет все стереть. Поняв, что и это не возымело эффекта, он придвинулся ближе, пока его губы не оказались в паре сантиметров он уха Гаары.

- Когда мне все-таки поручат миссию, а случится это не раньше конца недели, она будет всего-то С-ранга. Нужно будет доставить сообщение или что-то в этом духе.
- Раньше я отправлял раненных шиноби на задания, - еле слышно произнес Гаара. – Я отправлял их на задания, зная, что они могут не вернуться.

Ли с болью прикрыл глаза.

- Я знаю, - мягко сказал он. – Когда обстоятельства вынуждают, нам приходится делать нечто подобное. Но сейчас ты волнуешься напрасно, - увереннее добавил он.

Гаара ничего не ответил.

Ли слегка отодвинулся, чтобы посмотреть на его лицо.

- Гаара, утром я не пойду ни на какое задание.

По-прежнему молчание.

Ли нахмурился.

- Если, конечно, ты знаешь что-то, чего не знаю я…

В свете лампы губы Гаары были цвета песчаной розы, а его глаза, когда он отвел взгляд и отрицательно покачал головой, были скорее серыми, чем зелено-голубыми.

-… Когда ты понимаешь, что существует возможность потерять что-то очень значимое, - мягко произнес Ли, - страх этой самой потери может затмить все остальное. Всякого рода беды часто меня преследуют.

Все же Ли пришлось признать, что в чем-то Гаара был прав. Но ведь теперь удача повернулась к ним лицом! Они оба пережили все то, что случилось тогда в пустыне, несмотря на старания Орочимару, и вопреки всему, смогли найти друг друга.
Хотя разница между ними была в том, что Ли рассматривал все это как знак того, что боги сжалились над влюбленными и позволили бутонам их Юности расцвести, в то время как Гаара все время ожидал неприятностей.

Ли наклонился и мягко поцеловал ту жесткую линию, в которую сжались губы Казекаге.
Гаара не ответил, но, по крайней мере, это заставило его посмотреть на Ли, когда тот снова отодвинулся.
Ли открыл было рот, чтобы привести еще несколько аргументов. Но вдруг понял, что хоть сейчас ему и хватает слов, он все еще не может сказать наверняка, что завтра его не отправят на задание. Да, в любое другое время этого бы точно не случилось, но теперь, когда с отчетом вернулся Канкуро, у обеих деревень прибавилось работы. Коноха бы не отправила его на тяжелое задание, но, так как сейчас велась работа по развертыванию шпионской сети в другой стране, понадобится много ниндзя, и даже раненым придется во всем этом участвовать.

Несколько недель вдалеке от Гаары…

Ли ни за что не отказался бы от задания, но при одной лишь мысли об этом в груди неприятно щемило. Неожиданно завтрашний день утратил для него все краски.
Он пристально посмотрел на любимого, чувствуя, как всего его постепенно заполняет чувство безнадежности. Но он сразу же отбросил неприятные мысли. Возможно, он и покажется кому-то недальновидным человеком, но сейчас он не хотел зацикливаться на том, что может случиться. До утра было еще много времени.

Он наклонил голову за новым поцелуем. Мгновение Казекаге лежал без движения, но затем он резко обхватил лицо Ли ладонями и с невероятной жадностью ответил на поцелуй.

Несмотря на то, что Ли был ошеломлен той страстью, с которой Гаара ему отвечал, его руки действовали довольно уверенно, скользя вниз по спине любовника. Гаара разорвал поцелуй и выгнулся под этими прикосновениями, прикрыв глаза. Ли коснулся к его талии, чувствуя знакомую наощупь поверхность двойного ремня поверх одежды. Ли нервно сглотнул: этого момента он ждал так долго…

Он чувствовал каждое мимолетное прикосновение одежды, простыни, пальцев к своей коже; от неожиданно накатившего возбуждения и пронизывающих, словно иголки, ощущений его почти трясло. Какой же глупостью ему теперь казались мысли о том, что после их первого секса физическое влечение угаснет…
Пальцами он обхватил пояс Гаары и рывком притянул к себе еще ближе. Если все это вдруг окажется простым сном, он на руках пройдет двести кругов вокруг Суны сразу, как только проснется. Прилив крови к голове научит эти проклятые нейроны больше так с ним не шутить.

Дыхание Казекаге жаром обдало губы Ли. Ладонями он крепко держал его лицо, не давя джонину двигаться, пока длился их поцелуй.

- Ли… - голос Гаары охрип и сошел на шепот, прерываемый поцелуями, которыми он покрывал лицо Ли. – Хватит валят дурака с этим поясом… просто сними его.

Ли издал печальный стон, ведь это точно был сон! Скоро он проснется совсем один…

Мозг отказывался работать, зато руки продолжали делать свое дело, расстегивая застежку и снимая пояс.

От лица Ли Гаара скользнул рукой дальше к его груди, по-собственнически обхватил бедро, а затем приспустил слаксы, что были на джонине этой ночью. Пальцами он исследовал каждый уже такой знакомый шрам, а затем ладонью накрыл эрекцию.

Ли надеялся, что его соседи не слышат то, как он дышит, потому что ему самому казалось, что делает он это ужасно громко.

Они еще не так хорошо знали, что нужно делать, но вся прелесть была в том, что в свои девятнадцать лет можно наслаждаться и этим…

Гаара придвинулся ближе, и Ли в ожидании разомкнул губы, но поцелуя не последовало, вместо этого, Гаара, лишь слегка прикоснулся к уху, заставляя Ли задрожать.

- Я бы оделся попроще, если бы знал, что все закончится этим.

Только через мгновение Ли понял, что Гаара намекает на свою рубашку и куртку, которые Ли так до сих пор и не снял.

- Нет, - ответил Ли как можно тише, подавая пример Казекаге, - все… нормально.

Ли облизал губы, и не потому, что они пересохли, а потому, что боялся, как бы у него не потекли слюни.
Языком он коснулся щеки Гаары, почувствовать, как тот задрожал. Одно колено он переместил между раздвинутых ног Казекаге и спустил его одежду с плеча.

Вдруг Гаара, который явно устал ждать, поднялся, и буквально сдернул с Ли штаны, и начал быстро раздеваться сам, к великому сожалению Рока. Но сожаление тотчас улетучилось, стоило ему почувствовать тепло снова прижавшегося к нему тела.

Гаара потянулся за поцелуем, но Ли был слишком сосредоточен на том, что делают его собственные руки, лаская гладкую кожу груди и притрагиваясь к соску цвета песка… ладонью чувствуя биение сердца…

Он нерешительно поднял голову, посмотрев в зеленые глаза, а затем едва слышно спросил:

- Гаара, пожалуйста… давай займемся сексом?

Гаара удивленно посмотрел на него, будто вопрошая, не этим ли они занимаются прямо сейчас?

- В смысле, мы можем… повторить то, что было тогда?

Ответом ему послужило лишь почти безмолвное «а».

Гаара придвинулся снова и прошептал: «Я не принес с собой лубрикант».

По телу ли снова прошла дрожь. Этот шепот сводил его с ума. Только спустя несколько секунд, полностью утонувший в приятной неге нежных прикосновений губ любовника к его уху, он вернулся к теме.

- Ничего, у меня кое-что есть.

Ли выскользнул из объятий и потянулся к краю кровати. Засунув руку в свою сумку, с которой он ходил на тренировки, он вытащил оттуда мазь, которой лечил свой шрам на груди. Мазь была чуть гущей той, что купил помощник Гаары, но основа была та же самая, так что проблем не должно было быть.

- Вот, - прошептал он, с улыбкой кладя тюбик в руки Казекаге. – В этот раз ты будешь ее использовать.
- Нет, - сразу же ответил Гаара своим обычным тоном, что в тишине комнаты звучало непростительно громко.
Ли инстинктивно приложил к губам указательный палец и с упреком в глазах щелкнул Казекаге по носу, игнорируя заработанный суровый взгляд.

- И снова не в этот раз? Гаара, перестань, ты же помнишь, как все было, это совсем не сложно.

Сейчас Гаара, судя по всему, просто упрямился, а не опасался чего-то.

- Мне кажется, все прошло не так гладко, как могло, - ответил он с присущей ему прямотой. - Мы оба были слишком напряжены, так что теперь я хочу попробовать снова, когда знаю, чего ожидать. Я хочу…
- А я хочу узнать, какого это, чтобы быть уверенным, то в следующий раз я точно не сделаю тебе больно, - перебил Ли, стараясь звучать твердо и при этом тихо.

Казекаге замолчал, и Ли понял, что заработал одно очко в свою пользу.
Гаара приблизился, наклонившись к уху джонина и прошептал:

- Но я снова хочу почувствовать тебя в себе.

Ли поборол непрошенный стон.

- В следующий раз, - выдавил из себя он.

Гаара снова отодвинулся и нахмурился.

- Завтра, например, - мягко добавил Ли. – Задания ведь не предвидится.

Всем свои видом показывая, что сдался, Гаара взял из рук Ли тюбик.

- Давай я покажу тебе, как ее использовать.
- Да я и сам справлюсь! – воскликнул Ли и тут же в ужасе закрыл рот рукой.

Ли и правда хотел попробовать, хотел почувствовать Гаару в себе и проверить, действительно ли это так хорошо, как тот ему говорил. Вот только он не хотел, чтобы Гаара просовывал свои пальцы… туда.

Возможно, это глупо, но сейчас ему было не до логики своих мыслей.

Прежде, чем Гаара начал бы возражать, он взял у него из рук тюбик и несколько нервно сжал его. Со стороны Рока Ли нервно сжать означало выдавить добрую половину содержимого себе на ладонь. На ногу. И на простыни. Хотя все равно уже пора было менять белье. Он чуть отодвинулся, покраснел, но все же довольно уверенно завел руку за спину.

То, как пристально Гаара на него смотрел, спокойствия ему не прибавило. Скорее, это смутило его еще больше, но, так как в их первый раз сам он не отрывал от любовника взгляд, жаловаться он не мог. Отвлеченный своими мыслями, он даже не понимал, что делает. Пальцем он нащупал проход и прошел сквозь сопротивление, поражаясь тому, как это все вообще могло быть кому-то приятно. На автомате он заставил собственные мышцы расслабиться и перестать сжиматься.

Что ж, так лучше. Он постарался распределить мазь так хорошо, как только мог, а потом понял, что без понятия, что делать дальше.

Гаара поймал его вопросительный взгляд.

- Делай все медленно, - предупредил он. – Иначе навредишь сам себе. Убедись, что мышцы расслаблены и ты можешь свободно двигать палец..
- О, тогда я все, - с облегчением Ли вытащил палец и начал укладываться на постель.
- Да ты только начал.
- Но я могу… - Ли запнулся, вспоминая, что Гааре тогда потребовалось почти десять минут.
- Дай я проверю, - сказал Гаара после того, как внимательно изучил лицо джонина.

Ли поспешил отодвинуться, уже открывая рот для возражений.

Но Гаара уже ухватил его за бедра.

- Дай я проверю. Я не хочу, чтобы тебе было больно.
- Но…

Настойчиво накрыв губами рот Ли, готового буйно возражать, он прижал его к подушке и пальцами потянулся к покрытому лубрикантом колечку мышц. Рот Ли по-прежнему был зажать поцелуем, и он не мог произнести ни слова, зато его глаза широко раскрылись. Гаара просунул пальцы внутрь, и джонин вздрогнул. Подобные ощущения были для него в новинку, они слишком отличались от того, что он когда-либо чувствовал, потому не был уверен, что то, что с ним делал Гаара, можно было назвать приятным, хотя та нежность, с которой действовал Казекаге, постепенно его успокаивала.

Гаара разорвал поцелуй, и его движения стали более настойчивыми. Ли снова дернулся, вот только теперь ему даже нравилось…

- Как ты это сделал? – спросил Гаара.
- А? – Ли тяжело дышал, пока пальцы Казекаге продолжали в двигаться в нем, тщетно пытаясь наткнуться хоть на какое-то сопротивление. – М-м-мышечный к-контроль…
- Потом научишь меня этому, - тихо отозвался Гаара ему на ухо

Ли был готов научить его всему, что было написано в книге, только бы он не останавливался, пока Ли до конца не поймет, что же он чувствует: ощущения пока невозможно было описать.

Когда Гаара вытащил пальцы, Ли чуть не испустил разочарованный стон, но не успел, так как почувствовал на себе приятную тяжесть тела Казекаге, рукой чуть приподнявшего его за бедра, а затем что-то уже большее, чем пальцы, упиравшееся в него. Сердце Ли бешено забилось, но не от испуга, а от предвкушения и легкого смущения, потому что он не был уверен в том, что ему нужно делать. Рок мало чего боялся, а боли, казалось, совсем не замечал, и теперь, после того, что только что делал Гаара, действительно хотел, чтобы это случилось.

Ощущение того, как Гаара медленно входит в его тело, было одновременно восхитительным и до невозможного странным. Где-то в позвоночнике что-то сладко кольнуло, кода Гаара двинулся теперь не вперед, а чуть вверх. От одной мыли, что это происходит с ним, Ли покрыла дрожь возбуждения и наслаждения, но… Любовник двигался слишком медленно и осторожно, и Ли пришлось самому чуть качнуть бедрами, чтобы углубить проникновение. Гаара остановился, и джонин по проблеску в его глазах и в том, как тот застыл, понял, что он напрягся. Тогда Ли улыбнулся и заставил себя лежать спокойно. Гаара все еще не доверял самому себе, сейчас он просто повторял то, что в прошлый раз делал Ли, не больше. Было приятно, но…

Но Ли хотел… большего, он хотел чего-то… он еще не знал, чего именно, ему просто хотелось больше. Лицо Гаары было похоже на маску без единого проблеска удовольствия. Когда Гаара двинулся снова, джонин неосознанно дернулся и тут же проклял себя за это, но ведь он просто не мог вот так лежать и ничего не делать.

Гаара снова остановился, и теперь в лучах прикроватной лампы они смотрели друг другу прямо в глаза. Ли мягко улыбнулся и коснулся его щеки. Кажется, Гаара немного расслабился, и теперь на его лице отразилось задумчивое выражение.

Затем он перекатился на спину, за бедра увлекая Ли за собой так, что тот оказался сверху. Джонин чуть смутился от того, как теперь было видно его возбуждение. Но эта новая поза была еще чем-то неизведанным, а потому давала множество новых возможностей…

Рукой Гаара за шею притянул его к себе.

- Я не знаю, чего ты хочешь, - прошептал он Ли на ухо. – Покажи мне.

Эти слова почему-то заставили Ли покрыться мурашками, но предвкушение отбросило назад все страхи. Рукой он нащупал член Гаары и приставил к сейчас неожиданно чувствительному колечку мышц.

- Только, Ли, - еле слышным голосом добавил Гаара, все еще пытавшимся сохранить контроль, - не надо слишком…

Ли резко двинулся и почувствовал входящую головку, а затем и полное проникновение.

-…быстро, - закончил Гаара напряженным голосом.

Он вздрогнул и приподнялся, головой упираясь Ли в грудь и обхватывая его плечи.

Упс. Никакой боли, но, кажется, Ли слегка перестарался. Но чувствовать его всего в себе – это… это… Гаара был прав, когда говорил, что такое невозможно описать.

- Ли, - прорычал Казекаге; в его раздражении все же были слышны нотки беспокойства.
- Все хорошо, совсем не больно, - пробормотал Ли в ответ, широко раскрыв глаза, но смотря в никуда, концентрируясь на ощущениях по всему позвоночнику и глубоко внутри.

Когда Гаара расслабился и снова лег на спину, Ли воспринял это как разрешение продолжать. Он приподнялся, напрягая мышцы в ногах, и начал двигаться.

С каждой секундой его все больше охватывал вихрь диких, необузданных ощущений. Его рот был открыт в безмолвном крике; казалось, что наслаждение тугим узлом скручивалось вокруг легких. Ничто и никогда не смогло бы сравниться для него с тем, что он переживал сейчас, так странно и одновременно с этим божественно он себя чувствовал.

Вверх-вниз. В пальцах ног приятно закололо; дыхание сбилось, но он едва это замечал. Сладкое чувство уносило его все дальше, хотелось получить больше и больше, с силой протолкнуть еще глубже…

Руками Гаара сжимал его бедра, заставляя Ли сходить с ума, и шептал, чтобы тот был осторожнее. Ли рассеяно кивнул, но темп не замедлил, полностью погружаясь в водоворот своих собственных желаний.

Все еще никакой боли. В своем полузабытье Ли кольнула жалость. За все то время, что он был шиноби, Ли доводил свое тело до предела, будучи абсолютно уверенным, что без боли нельзя ничего добиться. Он резко двинулся вниз, пытаясь ощутить хоть что-то, кроме удовольствия, то, что может бросить ему вызов. Но все оставалось по-прежнему, и он тут же забыл о том, что хотел сделать, чувствуя сладкую дрожь по всему телу.

Это просто… просто…

Стоп.

Ли замер. Руками он упирался Гааре в грудь, как вдруг почувствовал что-то странное под своими ладонями. Тело Казекаге на миг окрасилось странным узором чакры. Гаара будто сдерживал что-то в себе, а значит, Ли сделал что-то не так, подвергая обоих опасности.

- Что…
- Шшш, - Гаара накрыл его губы указательным пальцем.

Ли удивленно заморгал. Гаара не выглядел зловеще или расстроенно, ему не было больно, но мощные волны внутренней силы все еще бились где-то внутри него под ладонями джонина.

- Что это было? – прошептал Ли.
- Ничего. Продолжай, - тихо ответил Гаара.
- Нет, это очень странно, что случи…
- Ничего. Я просто использовал чакру. Для контроля.
- К-контроля? – Ли на автомате глянул на Песок зависший над его столом. – Я сделал больно?
- Ну какая боль… - Гаара закатил глаза, как самый обычный человек. – Нет, Ли. То, как ты двигался… Я просто не хотел, чтобы все закончилось слишком быстро. Тебе ведь так нравилось, - мрачновато добавил он.

Все это время с щек Ли и так не сходил румянец смущения, а теперь он будто покрыл все лицо и спустился к шее.

- Двигайся, - приказным тоном сказал Казекаге, за бедра опуская Ли вниз.

Рок облизал губы и не совсем уверенно повиновался, снова полностью насаживаясь. Ощущения снова накрыли его с головой, но позабытые на мгновения чувство неловкости, неуверенности в своих действиях и неверия в то, что это происходит с ним, вернулись.

Гаара закрыл глаза и чуть сильнее сжал пальцы на бедрах любовника, и Ли повиновался немой просьбе. Гаара согнул ногу в колене и слегка двинулся вверх, отчего у джонина сбилось дыхание, когда он почувствовал, прикосновение к заветной точке внутри себя, к простате, если вспомнить теорию с уроков по сексуальному воспитанию. Казекаге оперся на руку, а другой притянул Ли к себе.

- Двигайся, как до этого, - приказным тоном прошептал он. – И я хочу снова услышать этот звук.
- К-какой звук? Соседи же…
- Меня не волнуют твои соседи. Двигайся.

Ли закрыл глаза и выдохнул, наконец решившись, видя, как по телу любовника растекается волна удовольствия.

Он повиновался, но сделал это молча, боясь быть услышанным, а отчасти еще и оттого, что теперь прислушивался к самому себе, пытаясь понять, какой именно звук заставил Гаару смотреть на него таким голодным взглядом.

Ли подпрыгнул и занес кулак, чтобы отразить удар первой песочной лапы, одновременно с этим отбиваясь от второй. Песок зашипел и со свистом рассек воздух. Ли нагнулся, пропуская следующий удар над собой, и приготовился к атаке. Но поздно. Техника распалась, оставляя после себя невинный пейзаж из песчаных дюн; пустыня будто внимательно оглядывала его, решая, что же делать с ним дальше.

Ли резко развернулся; он весь напрягся, не слишком доверяя сейчас своему слуху, когда он так тяжело дышал. Он жутко устал под этим палящим солнцем; по правой ноге то вверх, то вниз прокатывалась боль от старых ранений, а чакра, словно раскаленная лава, растекалась по всему телу. В глазах песок, а все тело покрыто царапинами.

Это был самый… самый романтичный подарок в его жизни!

Хотя, конечно, Гаара такое за подарок не считал. Он просто очень мрачно предложил возобновить их тренировки. На все вопросы Ли по этому поводу, Гаара отвечал кратко, но теперь джонин, кажется, начал понимать эти его обрывистые фразы. Похоже, Гаара все-таки смирился с тем, что однажды Ли придется отправиться на задание, а раз так, Казекаге будет лично его тренировать.

И Ли делал все, чтобы Гаара чувствовал себя спокойно.

Инстинктивно Ли пригнулся, за секунду до того, как на него обрушился ураган из пыли. Ли увернулся и отскочил назад за песчаную насыпь. Ураган уменьшился, и Рок понял, где теперь находится его цель. Ли выскочил и помчался прямо на него, но песчаная фигура лишь блеснула и вдруг оказалась где-то вдалеке. В пылу битвы Ли с блестящими от возбуждения глазами без труда ускорился. Утяжелители Ли снял еще утром на их первой тренировке, и теперь ему казалось, будто он летит.

Их игра в кошки-мышки снова началась, хоть «кошка» и «мышка» постоянно менялись местами. В запале боя от места тренировки они отклонились уже на полтора километра, но будто и не замечали. Небольшой преследуемый им смерч остановился и вдруг ринулся прямо на него. Ли лишь прибавил скорости и оказался с ним и фигурой, которую тот защищал, совсем близко. Песок попытался оттолкнуть его, но остановить все же не смог.

Фигура, что взглянула на него за мгновение до того, как исчезла, была копией его парня. Песчаным клоном. С возрастом Гаара стал куда умнее себя двенадцатилетнего и не смел подставляться под удар профессионала в рукопашном бою.
Ли выгнулся и отскочил от гигантской образовавшейся из Песка руки, которая хотела схватить его. К дюнам позади него он специально стоял спиной…

Ли слышал, а может, чувствовал то, как шевелится песок позади. Несмотря на яростные атаки, направленные на него, он наслаждался всем этим действом.

Медленно фигура Гаары вырисовывалась из песка; он пристально следил за каждым движением Ли.

Атакуя, Ли нахмурился: Гаара никогда бы не подставился вот так в открытую.

Песок вздыбился, но Ли был быстрее. Ему удалось пробиться сквозь барьер и ухватить Гаару, повалив того на землю. Тыква разбилась, превращаясь в песочную подушку для падающего хозяина, но Ли успел перенаправить силу так, чтобы не вкатать Казекаге со всего размаху в землю.

Тяжело дыша, они смотрели друг другу в глаза.

- Будь внимательнее, - сказал Ли и отодвинулся, с укором тыча пальцем Казекаге в лицо.

Гаара не щадил его все утро и уж тем более не поддавался, и это был первый бой, который Ли удалось выиграть.

Гаара лишь молча продолжал на него смотреть.

Ли расплылся в улыбке, не в силах больше выглядеть таким серьезным, когда на самом деле был в прекрасном расположении духа. Он встал и вытянул руку, но Гаара проигнорировал помощь и поднялся сам. Песок вокруг зашевелился и, образовав изящную дугу, материализовался в тыкву за его спиной.

- Хочешь передохнуть? – спросил Ли, глядя, как насыщенный чакрой Песок возвращается на свое место. Ему казалось, или тыква действительно выглядела как-то обиженно за то, что ее победили?..

Гаара кивнул и направился к единственному в округе источнику тени – небольшому скалистому навесу. Сегодня они отошли на пару километров от Суны, чтобы во время тренировки не разрушить что-нибудь важное, что могло бы потом пригодиться.

Песок заскользил вперед них и сам собой улегся на скалу мягким покрывалом. Облегченно выдохнув, Ли сел и вытащил из рюкзака уже четвертую и последнюю флягу с водой и одним махом опустошил половину. Закупорив, он кинул флягу Гааре, который поймал, даже не смотря на нее. Казекаге сделал лишь пару небольших глотков, помня о том, как важно беречь воду.

Когда Гаара передал ему флягу обратно, Ли отпил еще немного и уложил в рюкзак, мысленно радуясь, что тот стал легче перед их следующим тренировочным сражением. Их битвы напоминали самые настоящие и начались еще до нападения Звука. Место для тренировок было достаточно, и они как настоящие шиноби пользовались всеми преимуществами местности, которые были бы в настоящем бою. Ли так вжился во все это, что взял с собой все то, что было бы с ним на задании. Конечно, он мог бы не набивать так рюкзак, а за водой вернуться в деревню, но тогда это было бы неправдоподобно.

Ли вздохнул и вытянул ноги, чувствуя приятную тяжесть во всем теле. На сегодня он почти истощил лимит своих не до конца восстановившихся сил, но все же у него остался еще небольшой запас для последнего боя перед тем, как они вернутся обратно. А вообще, жаль, что Гаара запретил ему использовать Лотос. Но и без него Ли мог победить! А если не получится, он сделает две тысячи ударов ногой завтра утром до назначенной официальной встречи.

- Душ сегодня вечером будет просто потрясающим, - сказал он, вытряхивая песок из одежды.

Гаара ничего не ответил.

Ли поднял на него взгляд. В молчаливом Казекаге не было ничего необычного, но сейчас в этом его молчании что-то было. Что-то, что имеет смысл только тогда, когда речь идет о Гааре. Иногда тот молчал потому, что ему просто не хотелось разговаривать, иногда на то были такие причины, которые Ли не было дано понять, а иногда он молчал, потому что пытался что-то для себя решить. Сейчас верным был последний вариант, и Ли казалось, что он обдумывал что-то серьезное, то, что отвлекало его парня все их последнее сражение.

Возможно, Гаара был таким угрюмым потому, что они снова начали проводит спарринги. Ли понимал, что Казекаге старался изо всех сил, чтобы не поранить его, нанося удары или пытаясь схватить, но все равно избежать хотя бы тех же царапин не удавалось. Хотя, если вспомнить, то большинство царапин он получил сегодня утром, и Гаара не особо обращал на них внимания. Значит, дело не в этом. Но все равно Ли явно был всему причиной. Гаара не смотрел на него, но джонин все равно чувствовал, что думают о нем. Может, он снова что-то не то сказал. О чем это они говорили в последний раз?.. Ах да, о термитах.

В полдень они остановились перекусить и отдохнуть, пока не спадет жара. Тогда они обсуждали выживание в различных погодных условиях. Гаара упомянул о том, что шиноби Песка, которым приходилось долго быть в пустыне, брали с собой ростки кактусов, змей и термитов.

На это Ли среагировал чем-то вроде «фу».

Гаара ответил, что они богаты нутриентами, на что Ли сказал, что прежде, чем он будет готов съесть термита, он удостоверится, что в противном случае умрет. Гаара парировал, сказав, что шиноби Листа в случае необходимости могут выжить за счет грибов в лесу. Тогда Ли не понял, причем тут это, и Гааре пришлось объяснять, что для того, чтобы выжить, он скорее съест жука, чем гриб. Это показалось джонину интересным: он и не знал, что у Гаары был пунктик на счет грибов. В Суне их не было, потому такой вопрос никогда и не возникал.

Дальше разговор сошел на более отвлеченные темы, как всегда и случалось, когда они просто разговаривали, прячась от палящего полуденного солнца. С того момента, как вернулся Канкуро, у них обоих было слишком много работы, и времени друг на друга почти не оставалось. Они по-прежнему обедали вместе, но и все. Редкой роскошью теперь считалось посвящать друг другу целый день, тренироваться вместе, разговаривать, а потом заниматься еще кое-чем у Гаары дома, хотя теперь с этим приходилось временить.

Единственное, что сказал после того их разговора Ли, так это какое-то очередное заявление о данном самому себе задании. Так что, если Гаара так накуксился из-за термитов, то Ли мог бы попробовать хотя бы одного маленького…

- Как ты узнал, что влюблен в меня? – неожиданно спросил Гаара.

Ладно… значит, это не из-за термитов.

Вопрос привел Ли в замешательство, но совсем не удивил. За последние несколько недель Гаара уже задавал ему подобные вопросы. Он пытался понять его, все время пытался, еще с той поры, когда они стали друзьями. Иногда казалось, что он пытается заодно понять всех людей или даже самого себя.

- Как я узнал? – эхом отозвался Ли. По бесцветному тону Гаары невозможно было понять, что именно он хотел услышать в ответ.
- Что заставило тебя понять, что ты хочешь быть мне больше, чем другом? – пояснил Гаара, правильно оценив замешательство джонина.
- О, - Ли слегка покраснел.

Удивительно, как за эти дни он научился открыто говорить о таких вещах. С кем поведешься…

- Сказать по правде, я, эм, приметил тебя с самого моего первого дня здесь. Ну… то, как ты одеваешься… Но не подумай плохого! В общем, после того дня, как мы с тобой купались в том озере, ты стал мне сниться. Но ничего такого, просто сны! Я могу контролировать…

Постепенно все более озадаченное лицо Гаары прояснилось.

- Я имел в виду в эмоциональном смысле, - сдержанно сказал он.
- О…
- Хотя к этим твоим фантазиям мы потом вернемся, когда ты ответишь на вопрос.

Ли тут же понадеялся, что его ответ Гаару от этого отвлечет.

Борясь с румянцем на щеках, он призадумался. В эмоциональном смысле? Как он понял, что чувствовал к Гааре?
В тот момент, когда увидел, как звуковики направили свою ужасную технику на его друга. Тогда Ли открыл все семь врат, чтобы спасти человека, которого любил.

- В тот момент, когда они атаковали тебя, я понял, что ты самый важный для меня человек и что я готов умереть за тебя! – объявил он прежде, чем вспомнил, что эта тема была табу.

Зеленые глаза будто пригвоздили его к месту, и казалось, что даже похолодало, несмотря на жгучее солнце. Гаара сделал глубоких вдох.

- Ты бы умер за всех своих друзей, - сказал он.
- Ну да, - признался Ли, потирая затылок, - но не специально. То есть, я имею в виду, что это бы получилось случайно, пока я пытался бы спасти их. Но ты… я…

Ли отвернулся. Было тридцать пять градусов в тени, так почему его так знобит?

- Без тебя моя жизнь… была бы лишена смысла…

Он взглянул на Гаару, чтобы посмотреть, как тот отреагирует на это, хотя, скорее всего, он сделал это потому, что хотел удостовериться, что любимый был все еще рядом с ним, а не лежал в стороне с ножом в сердце…

Гаара был рядом, и по его виду было ясно, что он понимал, о чем говорил джонин.

Ли тряхнул головой.

- Но, естественно, этого не случится никогда потому, что я буду защищать тебя изо всех сил. Нет в мире человека, способного победить нас обоих Мы…
- То есть любовь... – сказал Гаара, задумчиво оглядывая пустыню, - любовь – это плохое чувство.
- Что?!

Гаара удивленно посмотрел на Ли, будто не понимая, как тот может быть так изумлен его выводом.

- Она подразумевает смерть друг за друга.
- Нет-нет-нет! Люди не рассматривают ее так. Любовь – это хорошо! Хорошо. Это прекрасно, восхитительно и, эм…
- И какого это – любить? Откуда ты знаешь, что влюблен в меня?

«Пожалуйста, давай лучше снова начнем драться», - жалобно подумал Ли.

Но Гаара задал ему вопрос, и придется на него отвечать.

- Давай немного пробежимся, пока я подумаю, как объяснить, - предложил джонин, пытаясь выиграть немного времени.
- Хочешь продолжить тренировку? – спросил Гаара, вставая на ноги.
- Да! Если ты не возражаешь.

Гаара внимательно на него посмотрел.

- Твоя выносливость снова к тебе возвращается. Ты уже совсем восстанавливаешься.
- Еще бы! Я абсолютно здоров и готов ко всему! – Ли с чувством ударил себя в грудь кулаком.

Гаара же при этом выглядел не так уверенно, но комментировать не стал, ведь он прекрасно понимал, чего джонину стоило сидеть все эти пять недель без дела, заваленным рутинной бумажной работой. Рок Ли привык совсем к другой жизни. Даже Гаара, полностью посвящавший себя скучной документации, иногда выбирался на задания ранга S. Каждый раз он брал на себя самые опасные миссии, чтобы защитить своих людей, как он сам это объяснял, но Ли был уверен, что Казекаге иногда просто хотелось вырваться из своего кабинета.

Они начали спокойную пробежку, по стандартам шиноби, конечно же, прыгая от одной выступающей скале к другой, пытаясь оставаться в тени.

Ли не забыл вопрос Гаары и точно знал, что и его парень тоже. Гаара просто дал ему время хорошенько обдумать ответ. Вот только Ли казалось, что времени одной пробежки ему не хватит.

Ведь любовь – это то, о чем нельзя говорить без пафосных фраз и заявлений, а как раз этого Гаара слышать не хотел. А жаль, потому что уж в этом-то Ли не было равных.

Так как же он узнал, что влюбился?

Это чувство зародилось у него в груди, в самой душе, это чувство… чувство… чего? Гаара был ему нужен. Нужен, как… как нужна цепь палкам нунчаки. Ли коротко кивнул собственным мыслям, еще раз повторил последнее предложение про себя и понял, что его внутренний романтик безнадежно спал. Может, стоит подобрать метафору получше. Но как же правильнее сказать? Почему же Гаара был так ему нужен?

Он чувствовал, как Гаара близок ему. Ему нравилось разговаривать с ним, тренироваться… Но ведь и к Гаю-сенсею он чувствовал то же самое и ужасно скучал по нему. Эти двое джонинов Конохи были просто потрясающе похожи и понимали друг друга с полуслова, чего нельзя было сказать о Ли и Казекаге. Но все-таки эта странная пара хорошо понимала друг друга и все время в этом совершенствовалась. Но разве это определяет любовь? Больше было похоже на простое совпадение.

Дружба, уважение, доверие, соперничество… Он лелеял каждую вещь, связывающую его с Гаарой, вот только и те же самые вещи связывали его и с другими людьми. Просто к Гааре он чувствовал нечто большее, вот только граница, которую он пересек между любовью и дружбой, не была четкой.

Да даже сама любовь была вещью непонятной. Конечно, он любил Гаару. Но и Гая-сенсея он любил, он любил ту память о родителях, что у него осталась, и Сакура-сан до сих пор занимала в его сердце особое место. И о ней он однажды расскажет Гааре. Расскажет ему о том, как безнадежно влюбился в нее еще в детстве, но это случится только тогда, когда Гаара будет способен понимать такие вещи и будет полностью уверен в любви и преданности Ли. Да, он обязательно расскажет. Лет, наверно, через десять.

Ли начал чувствовать, как в его голову забирается ужасная мысль. Похоже, что единственная вещь, которая выделяла его любовь к Гааре от любви ко всем остальным, - это влечение. Но это он никогда не произнесет вслух, в этом он никогда не признается даже себе самому. Да и неправда это. Ли был уверен, что все равно любил бы Гаару, даже если бы они так и не смогли стать близки физически. Секс помогал им быть ближе друг к другу, разрушать барьеры из страхов Казекаге, ко всему прочему, это было еще и приятно, но совсем не обязательно. И это точно не определяло любовь.
Гаара приземлился на один из выступов и выпрямился, мрачно взглянув на остановившегося рядом джонина.

- Я и не думал, что на этот вопрос будет так сложно ответить, - сказал он.

Черт, Ли слишком затянул. А может быть, Гаара каким-то образом почувствовал его внутреннюю борьбу.

- Ну, это довольно запутанно, - ответил Ли, начиная растягиваться, чтобы еще немного потянуть время. – Эмоции сложно обличить в словесную форму, это как… как…
- Как цвет, - предложил Гаара. Он шагнул за выступ, с грацией кошки приземлился на песок и медленно зашагал вперед.
- Что? – спросил Ли, спрыгивая вниз и чуть вперед, чтобы приземлиться рядом с Казекаге.
- Ты ведь не можешь описать зеленый цвет, - сказал Гаара, смотря себе под ноги, - хотя обычный человек с легкостью его узнает с первого взгляда.
- Хм… - мысленно Ли попытался дать определение зеленому цвету. – Верно, но с эмоциями дело обстоит хуже, плюс они часто переплетаются, все еще больше усложняя. Людям иногда очень трудно объяснить, что они чувствуют.

Гаара раздраженно дернулся, что говорило о том, что он согласен, но услышанное ему явно не нравится.

- Люди глупы по натуре. Они слишком погружаются в переживания, делая их либо своими слабостями, либо сильными сторонами. Не так уж и сложно их понять.

Что верно, то верно. Несколько месяцев назад Ли не составило бы труда понять, что конкретно он чувствует к Гааре. А сейчас такое странное описание человека заставило его широко улыбнуться.

- Поверь, если бы любовь была чем-то красным, с ней было бы проще, - поддразнил он, заработав угрюмый взгляд.
- Я не силен в метафорах, - ответил Гаара бесцветным тоном, будто говорил, что единственная вещь, в которой он был силен, - это изощренное убийство, что оправдывало отсутствие у него красноречия.
- О нет, что ты, хорошее было сравнение, - отозвался Ли, пытаясь побороть улыбку, которая так и норовила появиться от того, как сварливо отвечал ему Казекаге.
Похоже, слова Ли его успокоили. Джонин пристально посмотрел на него, и улыбка сама по себе сошла на нет.
- Я просто знаю, что люблю тебя, - тихо, но уверенно сказал он, чувствуя, что Гаара мрачнеет все больше от его неспособности дать ответ. – Я чувствую. Не могу объяснить словами, но я в этом уверен на сто процентов.
Ему казалось, что это улучшит настроение Гаары и, возможно, даже заработает для него ту полуулыбку, от которой он просто плавился от удовольствия. Но вместо этого Гаара остановился, опустив голову.

И тут он понял, почему Гаара спросил его.

Каким же слепым идиотом он был! Он должен был это предвидеть. Надо было найти ответ получше, надо было сказать, что… он не знал, что, но хоть что-то, но тогда он бы не сделал Гааре больно. Ли никогда не были нужны эти слова от Казекаге, хоть он и боялся, что тот никогда не сможет их сказать.

Ли подошел к Гааре и пальцами приподнял его подбородок.

- Это ничего, ничего, что ты не чувствуешь того же.
Гаара отвел взгляд. На его лице застыла маска, но Ли чувствовал его боль.
- Я бы даже удивился, если бы было наоборот, - Ли пытался звучать уверенно. – У тебя было ужасное детство, никто и никогда не объяснял тебе, что значит любить.

Слепой с рождения не знает, что такое цвет.

Гаара посмотрел на Ли с таким знакомым джонину непониманием. Рок отвел взгляд первым. Он начал понимать, что думал Гаара. Казекаге не собирался оправдывать себя своим прошлым. Только что Ли сказал ему, что Гаара никогда не сможет почувствовать то, что дано чувствовать нормальному человеку, а от того, что для этого были причины, лучше не становилось.

- Гаара, послушай, и так понятно, что ты что-то ко мне чувствуешь, так? То, как ты ведешь себя, то, как близко к себе ты меня подпустил… И помнишь, что ты как-то сказал мне? О том, что ты чувствуешь, когда я касаюсь тебя?

Гаара не сводил с него глаз.

- Да, - ответил он. – Это и есть любовь?
- Ну, возможно, - пробормотал Ли неуверенно.
- У меня действительно есть к тебе чувства, - медленно проговорил Казекаге. – Такие, что иногда становится даже опасно. И я знаю, что это все значит. То, как я пытаюсь держать тебя подальше от опасности против твоей воли, то, что я готов убить любого, кто сделает тебе больно. Это все говорит о том, что ты важен для меня, как моя деревня и моя семья. Часть меня принадлежит тебе. Если я умру, ты будешь переживать, ты будешь опустошен. Так же, как и я, если такое случится с тобой. Это связь, это смысл жизни. Но то же самое я чувствовал к тебе и тогда, когда мы были просто друзьями.

Гаара развернулся и отступил, устремляя взгляд на пустыню.

- Я хотел все больше тебя, - почти безразлично продолжал он. – Я надеялся, что смогу почувствовать. Надеялся, что смогу подарить тебе любовь.
- Может, однажды ты сможешь, - неуверенно отозвался Ли.
Тот факт, что Гаара хотел почувствовать любовь ради него… почему-то опечалил его.
Гаара оглянулся через плечо и снова пристально посмотрел на джонина.
- Что ты хочешь сказать?
- Ну… - неожиданно Ли понял, что его слова несли чуть больше смысла, чем он в них вкладывал.

Он почесал затылок (казалось, это всегда ему помогало) и ответил, тщательно обдумывая слова.

- С того момента, как я понял, что чувствую к тебе, я полюбил тебя еще больше, потому что узнал тебя лучше. Сначала я был немного сбит с толку, но теперь все встало на свои места. Возможно, и твои чувства просто перемешались со всеми пережитками твоего прошлого, но все ведь может измениться. Может быть, через несколько лет…

Мысль под многозначительным взглядом Гаары закончить не удалось.

- Сомневаюсь, - резко ответил Гаара. – Боль есть боль. Когда я был ребенком, каждый раз я с трудом понимал, что именно чувствовал, потому что никогда не испытывал физической боли, чтобы ее можно было сравнить с душевной. Ничего не изменилось и сейчас, но я уже привык, - Гаара говорил спокойно и без тени жалости к самому себе.
- Но с эмоциями все не так. Боль проста, и ты справляешься с ней и идешь дальше, а вот чувства следуют за тобой. А еще они переплетаются с другими чувствами, которые могут даже усиливать их. Я люблю тебя и вместе с этим доверяю тебе, уважаю тебя, забочусь о тебе как друг, а иногда я чувствую и кое-что неприятное.

Например, ревность, когда Ли увидел пару заносчивых молодых куноичи, которые вместо того, чтобы застыть в праведном страхе перед Казекаге, всем своим видом показывали, как восхищены его внешностью, положением в деревне и задумчивым выражением лица. Правда потом Ли почувствовал некое удовлетворение от того, как Гаара, совсем не воспринявший их попытки пофлиртовать с ним, только окинул девушек непонятным взглядом и велел возвращаться к работе.

- Меня волнует твоя безопасность. Волнует чуть больше, чем следовало бы, принимая во внимание то, что ты сильнее меня… немного сильнее меня. Иногда я быстро раздражаюсь; всегда принимаю близко к сердцу, что бы ты ни сказал, потому что многое воспринимаю на свой счет и мне не все равно, что ты думаешь обо мне. А еще…
Гаара странно на него посмотрел.
- И несмотря на это все, ты продолжаешь твердить, что любовь – это нечто прекрасное.
- Ну конечно! – Ли вскинул кулак, спугнув стервятника, сидящего неподалеку и явно надеявшегося на их скорую смерть. - Любовь - самое чудесное из того, что вообще существует! Она придает сил! Она дает надежду! Она делает тебя самоотверженным и смелым! Когда ты улыбаешься мне, ну, как ты улыбнулся чуть раньше, я чувствую, что могу сделать что угодно!
- Я что, улыбнулся тебе?
- Да. Сегодня перед обедом, - ответил Ли, чувствуя некое разочарование от того, что Гаара мог забыть такое, ведь его улыбка была украшением всего утра джонина.
- Я выглядел угрожающе? – медленно спросил Гаара.
- Что?! Нет! Нет. Твоя улыбка, она… она чудесна. Она делает меня счастливым, - покраснев, пробормотал Ли.
Выражение лица Гаары стало будто бы еще более непроницаемым. Пальцами он потянулся к губам.
- Я не улыбаюсь людям, - отстраненно произнес он. – Они начинают от этого нервничать. Все, кроме брата с сестрой, тебя и Наруто. Думаю, у Узумаки просто недостаточно мозгов, чтобы испугаться. - А я улыбаюсь другим людям, не замечая этого? – Гаара все еще держал руку у рта.
- Я такого не замечал. Ты, эм, выглядишь чуть менее угрожающе, если удовлетворен работой других, и они покидают твой кабинет в прекрасном настроении.
- А я улыбаюсь другим так, как улыбаюсь тебе?
- Никогда такого не видел, - мягко ответил Ли.

На мгновение Гаара выглядел заинтересованным, но потом резко отвернулся.

- Это и есть любовь? – он посмотрел на Ли через плечо, но было понятно, что он и не надеялся на его ответ.

Ли вздохнул и перевел взгляд на бесконечное голубое небо, будто просил о помощи.

- Что ты чувствовал, держа меня на руках, когда меня ранили в битве со Звуком?
- Тепло. Спокойствие. Безопасность, - быстро ответил Гаара. – Но эти чувства мне знакомы. Я уже ощущал подобное до этого. Пару раз.
- Да, но в той ситуации они были несколько странными, верно?
- Так это любовь?

Ли не мог ответить, хоть и очень хотел. Ему казалось, что это может быть любовью, но, если быть честным, то чувства Гаары могут быть схожи с теми, что возникают у одинокого животного, наконец принятого в стаю. Ли не мог ясно объяснить, что такое любовь, а значит, и хитросплетение чувств Гаары тоже было для него загадкой.

- Я не знаю. Я… Знаешь, мне кажется, что я увлекся тобой, а затем и влюбился, задолго до того, как сам это понял. Я чувствовал к тебе столько всего сразу, что просто запутался. И мне кажется, что со всеми людьми так. Чем больше ты думаешь о чувствах, тем непонятнее они становятся. Их не так-то легко понять, даже для таких гениев, как ты. Лично я все осознал, когда ты оказался в опасности. Так я понял, сколько ты значишь для меня. Примерно таким образом и понимаешь, насколько сильны твои чувства. Но не волнуйся об этом, я думаю, что…
- То есть я пойму, что такое любовь, когда буду близок к тому, чтобы потерять ее? – холодно перебил Гаара.
- Ну…
- Тогда любовь – глупое чувство.
- Эм…

Ну не так же резко…

Гаара снова вернулся к созерцанию пустыни, да так, будто она раздражала его одним своим видом.

Ли вздохнул. Наверно, он поторопился с объяснением. Ему надо было подождать пробуждения своего внутреннего романтика, который бы продекламировал что-нибудь в духе Гая-сенсея. Это бы все разъяснило.

А может, нет… В повисшей тишине Ли вспомнил свою детскую веру в Любовь. Она была прекрасна и ужасна, приятна и полна боли; она привлекала и смущала одновременно. Неудивительно, что он не мог подобрать слов для ее описания. Это было слишком сложно для того, чья жизнь была полна страданий, страха, ненависти и боли. Только в восемнадцать лет Гаара впервые почувствовал что-то приятное. Возможно, было уже слишком поздно.

Но если так, то пусть. Ли, к собственному удивлению, вдруг понял, что примет такое положение вещей.

Ли не был склонен к философским размышлениям, но сейчас поймал себя на том, что пытается представить, как изменится и разовьется его любовь со временем. И как он сам изменится вместе с ней. Любовь действительно изменила всю его жизнь, при этом не избавив его от невзгод, как он предполагал раньше. Она сделала его счастливым, но все же боль главенствовала, так как теперь все те раны, что когда-то получил Гаара, он принял и на себя. А еще любовь абсолютно точно сделала его чуть мудрее. И завтра…

По пустыне пронесся легкий бриз, приятно обдав лицо прохладой; Ли улыбнулся.

Гаара пошевелился и оглянулся на него.

- Думаешь, я когда-нибудь смогу? – спросил он своим обычным бесцветным тоном. Но Ли был счастлив услышать его, ведь это был его Гаара, и может, это и есть любовь.
- Конечно! – воскликнул Ли, выставляя вперед большой палец.

Это случится! Ли это было не нужно, но он все же хотел, чтобы Гаара однажды почувствовал это потрясающее, вдохновляющее чувство, что звалось Любовью.

- А ты оптимист.
- Ну да.

Гаара посмотрел на него своим непроницаемым взглядом и, фыркнув, отвернулся.

Он смотрел на пустыню, и Ли не замечал на его лице и тени подавленности. За эти недели Гаара сильно изменился. Из человека, который чуть не разнес все вокруг при одном только упоминании слова «любовь», он превратился в того, кто спокойно воспринимал неуверенное бормотание Ли о своих непонятных чувствах. Ли вдруг почувствовал, что Гаара действительно сможет. Когда-нибудь он сам ответит на свой вопрос. А пока лучше об этом не задумываться.

Ли уверенно кивнул сам себе, как вдруг заметил, что Гаара краем глаза смотрит на него.

- Следующий вопрос, - сказал Гаара.

Ли изумленно округлил глаза.

А? Следующий вопрос?

Гаара медленно повернулся к нему. Его глаза сверкали ожиданием, как у того стервятника. Ли не знал, что это будет за следующий вопрос, но, судя по выражению лица Гаары, ответить на него Ли будет еще сложнее, чем на первый. И в этот раз Казекаге не потерпит никаких уверток. Да что за вопрос мог быть еще сложнее, чем?..

- Вопрос о тех твоих фантазиях.

Не успел Гаара договорить, как Ли в ужасе рванул с места. Через секунду за ним уже несся целый песчаный вихрь.

Тем днем у них была прекрасная тренировка.